«В темнице был, и вы пришли ко Мне». Посвящение 55-летию Совета родственников узников ЕХБ

Более полувека назад, в конце 1950-х годов, в СССР началась антирелигиозная кампания, которую называют хрущевской (по имени руководителя страны Н.С. Хрущёва). Всего за несколько лет более 1200 верующих подверглись уголовному осуждению или высылке, не считая так называемых «товарищеских» судов, увольнений с работы, исключений из учебных заведений, отбирания детей у верующих родителей… Во времена антирелигиозной кампании появилась львиная доля советских антирелигиозных книг и фильмов, оказавших влияние на создание негативного образа религиозного «мракобеса», «изувера-сектанта».

В наши дни появилось немало публикаций о преследованиях верующих в период хрущевской антирелигиозной кампании и после нее. Конфессиональные и светские историки выявляют имена, составляют списки, материалы на эту тему «гуляют» по интернету… Гораздо меньше известно о том, было ли противодействие репрессиям. Решался ли кто-нибудь из христиан выступить в защиту гонимых единоверцев?

Решались. Правда, немногие, но они были. В 2019 году исполнилось ровно 55 лет со дня основания Совета родственников узников евангельских христиан-баптистов (СРУ ЕХБ). Эта христианская правозащитная организация действовала в СССР в течение 1964–1987 годов.

Создание Совета родственников узников связано с движением реформированных баптистов (инициативников), которое началось в 1961 году (а точнее, несколько раньше) как реакция на вмешательство государства в дела церкви и своеобразная церковная оппозиция. Инициативники пытались добиться созыва чрезвычайного съезда церкви ЕХБ. И хотя их желание не противоречило ни советским законам, ни принципам баптизма, власти приступили к арестам участников движения. Из церковных служителей и активистов, осужденных в период антирелигиозной кампании, значительную часть составляют верующие ЕХБ.

«Последней каплей» стала гибель верующего из поселка Кулунда Алтайского края Николая Кузьмича Хмары. Он скончался вскоре после ареста в тюрьме города Барнаул из-за жестоких избиений во время допросов (что впоследствии было подтверждено прокуратурой РСФСР). Это история потрясла верующих. На очередном заседании Оргкомитета Геннадий Константинович Крючков предложил создать постоянную структуру для защиты единоверцев.

23 февраля 1964 года состоялось Всесоюзное совещание родственников узников евангельских христиан-баптистов. Участники поручили Лидии Говорун, Нине Ястребовой и Любови Рудневой осуществлять ходатайства о гонимых единоверцах. Этот день считается датой основания Совета родственников узников ЕХБ.

То, что такое ответственное и даже опасное служение доверили женщинам (которые обычно не занимали в церкви ЕХБ руководящего положения), было вызвано объективными обстоятельствами. Согласно советскому законодательству, только близкие родственники имели право выяснять судьбу арестованного, представлять его интересы и ходатайствовать о смягчении участи. Поэтому женам и матерям осужденных служителей еще до создания СРУ пришлось включиться в это дело.

Участницы СРУ определили для себя следующие задачи: сбор и систематизация сведений о преследованиях евангельских христиан-баптистов, о положении узников в местах лишения свободы, об их семьях; информирование церквей ЕХБ и международных правозащитных организаций о случаях гонений; ходатайства перед правительством в защиту евангельских христиан-баптистов. Списки арестованных и осужденных за веру рассылались по церквям, и практически все верующие так или иначе поддерживали своих собратьев: молились за узников и их семьи, подписывали ходатайства в их защиту, собирали материальную помощь, посылали им письма, открытки, бандероли…

Осужденных служителей и церковных активистов называли «братьями в узах» (в 1990-е годы это наименование потеряло почетный смысл, поскольку его стали распространять на всех заключенных, кто поддерживал контакты с церковью ЕХБ). Несмотря на страдания и лишения, каждый узник за веру знал, что церковь не оставит его самого и позаботится о его близких. Община, к которой принадлежал узник, выделяла постоянную материальную помощь его семье (сумма зависела от числа детей). Когда служители возвращались из заключения – их встречали как героев. На их примере воспитывали церковную молодежь. Кроме того, в зарубежных странах проводились общественные кампании в поддержку советских узников за веру.

Первой председательницей СРУ стала Л.К. Говорун из Смоленска, которую в 1963 году лишили родительских прав в отношении 9-летнего сына Сережи. Матери волей-неволей пришлось отстаивать свои права на ребенка. После того как история была предана огласке, приговор суда признали «ошибочным». По словам заместителя прокурора Б. Кравцова, Лидия Говорун была виновна лишь в том, что водила мальчика на богослужения и «как мать ничем не опорочена».

Однако в 1966 году Лидию Говорун осудили на 3 года. Затем длительное время Совет возглавляла Л.М. Винс, мать дважды осужденного секретаря Совета церквей ЕХБ Георгия Винса. Когда в 1970 году она тоже была арестована, СРУ некоторое время возглавляла Галина Рытикова. А после эмиграции Лидии Винс (в 1979 году Г.П. Винса выслали из СССР, и семья выехала вслед за ним) ее сменила Александра Козорезова. Кроме Л. Говорун и Л. Винс, за участие в служении СРУ были осуждены еще 8 человек.

C 1971 году, помимо регулярно составляемых списков узников, СРУ стал выпускать нелегальный «Бюллетень Совета родственников узников ЕХБ». В этом периодическом издании печатались информация обо всех известных случаях гонений (аресты, обыски, разгоны молитвенных собраний, преследования детей и т. д.), а также тексты ходатайств и ответы властей на них.

Остается загадкой, каким образом эти женщины, в своем большинстве обремененные семьями многодетные матери, умудрялись вести столь напряженный образ жизни: ездили по стране, разбирались во множестве сложных случаев, писали и рассылали ходатайственные письма, в нелегальных условиях готовили очередной выпуск «Бюллетеня»… Не все верующие одобряли эту деятельность, считая главным делом женщины домашнее хозяйство и воспитание детей, а вовсе не общественную активность (тем более при наличии мужа и детей). До сих пор в воспоминаниях участников событий можно встретить неоднозначные отзывы о служительницах СРУ: некоторые из них обвиняются в чрезмерной властности, тщеславии, небрежном отношении к семейным обязанностям…

Впрочем, критике подвергались не только женщины. Как ни парадоксально, именно защита прав верующих, которая принесла инициативникам мировую известность и даже побуждала к некоторым уступкам всесильную советскую власть, в глазах баптистского сообщества оказалась самым уязвимым местом. Ничто не встречало столь негативной критики как их апелляция к властям и особенно в иностранные инстанции. Председатель Совета церквей ЕХБ Г.К. Крючков писал в воспоминаниях, видимо, многократно слышанное мнение: «Иногда говорят, что если бы не выступление Инициативной группы, то и гонений никаких не было».

Помимо естественных опасений, что это лишь усложнит их жизнь, верующие ЕХБ испытывали стойкое неприятие к политической и общественной активности. Даже членов общин СЦ смущало, что они обращаются за помощью в политические инстанции. В своих материалах инициативники подчеркнуто избегали использовать «политические» понятия: например, «демонстрация», «протест», «права человека» и др.

Тем не менее, СРУ продолжал действовать вплоть до перестройки и для многих верующих сделался своеобразной инстанцией, куда можно обратиться за помощью. Объективно правозащитная деятельность инициативников – выступления, петиции, международная огласка – повлияли на корректировку советской вероисповедной политики в конце 1960-х годов. В ряде случаев баптистам удавалось добиться возвращения родителям отобранных детей, облегчения участи осужденных служителей и т. д. Например, по воспоминаниям служителя СЦ Николая Бойко, в 1968 году после его ареста власти предприняли попытку отобрать у семьи детей. Тогда его жена Валентина «поехала в Совет родственников узников и обо всех беззакониях, чинимых над малыми детьми, они отправили телеграмму Л.И. Брежневу, сообщили об этом всей церкви. После ходатайств преследование детей прекратилось».

С другой стороны, правозащитная деятельность приводила не только к уступкам властей, но и к новым арестам, судебным процессам. Преследования баптистов-инициативников в различных формах продолжались вплоть до перестройки. Лишь в 1987 году начали закрываться дела и досрочно освобождаться осужденные за церковное служение. Последние узники СЦ ЕХБ вышли на свободу в конце 1988 году.

В сентябре 1987 года Совет родственников узников был преобразован в Отдел заступничества СЦ ЕХБ. Отдел продолжает действовать и в наши дни, предавая огласке отдельные случаи нарушений прав единоверцев, главным образом, в странах бывшего СССР.

Какой урок можно вынести из истории Совета родственников узников? Безусловно, вызывает уважение мужество и сплоченность верующих, их жертвенная готовность постоять «за други своя»… С другой стороны, плата за победы была настолько высокой, что даже теперь вопрос о полезности служения СРУ не имеет однозначного ответа. И тем не менее, деятельность Совета родственников узников – это не только драматическая страница истории, но и достойный внимания опыт для современных протестантских объединений, которые в своем большинстве пока не выработали общецерковной позиции относительно защиты прав верующих.

Татьяна Никольская, Интернет-газета «Мирт»