Ректор ТХИ Валентин Синий: Война разрушает не только здания – она разрушила и наш дом (интервью)

Валентин Синий возглавляет богословский институт в Украине, уничтоженный войной. Он рассказывает, как им удалось реорганизоваться, чтобы продолжить подготовку пасторов, и делится личными переживаниями этих трёх трудных лет.

Когда Россия начала вторжение в Украину в феврале 2022 года, Таврийский христианский институт (ТХИ) в Херсоне оказался в зоне военного наступления.

Преподаватели, студенты и их семьи вынуждены были в спешке бежать, рассредоточившись по разным регионам Украины и за её пределами, когда территория перешла под оккупацию.

Спустя два года учреждение продолжает свою работу. Несмотря на всевозможные трудности, его президент Валентин Синий и команда продолжают готовить людей к служению в условиях войны.

Недавно Синий опубликовал книгу, в которой размышляет о своём опыте; её оригинальное украинское название можно перевести как «Человек, у которого украли дом». Английская версия называется Serving God under siege: How war transformed a Ukrainian community («Служа Богу под осадой: как война изменила украинское сообщество»). Автор исследует душевно-разрывный опыт почти полной утраты. Но это также и история надежды.

«Эта книга – исповедь взрослого мужчины, своего рода молитва у алтаря. А поскольку исповеди часто бывают печальными, я обсуждал с иллюстратором идею черно-белых рисунков. Однако, чтобы передать надежду, я попросил добавить в каждую иллюстрацию цветной элемент, символизирующий луч света и веру в лучшее», – объясняет он в предисловии.

Синий присутствовал на недавней европейской встрече Лозаннского движения в Валенсии вместе с двумя другими украинцами.

Это был особенный момент – услышать их истории и узнать больше о продолжающихся российских атаках, от которых страна ежедневно страдает. Он попросил европейцев не прекращать молиться и «не забывать Украину».

После встречи испанский новостной сайт Protestante Digital взял у него интервью о ситуации в Украине, Таврийском христианском институте и его книге.

Расскажите немного о своей личной истории. Как вы пришли к руководству Таврийским христианским институтом и какова была его миссия до войны?

Это было настоящим чудом. ТХИ был основан в 1997 году, после распада Советского Союза и окончания коммунистического режима, когда во многих церквях Украины начался рост, и региону были нужны подготовленные лидеры и пасторы.

Местные пасторы вместе с некоторыми американскими партнёрами решили создать ТХИ, сосредоточенный на подготовке пасторов, главным образом на юге страны – между Крымом и Одессой.

Я был помощником пастора в одной из церквей Херсона. Первым президентом семинарии был Сергей Предел. В 2006 году у его старшего сына диагностировали аутизм, и семье пришлось переехать в Румынию для лечения.

Совет попросил меня возглавить ТХИ «на некоторое время». Теперь прошло почти 20 лет, и я всё ещё здесь. Я глубоко верю в подготовку пасторов – поэтому остаюсь.

Как институт выглядел непосредственно перед вторжением в 2022 году?

У нас был большой пятигектарный кампус возле Днепра, с пятью зданиями и несколькими самообеспечивающими проектами: теплицей, центром отдыха, небольшим издательством и бизнесом по продаже спортивного оборудования.

В ТХИ было около 300 студентов в Украине и за рубежом. Это была первая евангельская школа в стране, получившая государственную лицензию.

Через две недели после вторжения российские военные оккупировали Херсон и наш кампус. Мы смогли спасти только студенческие документы.

Затем, в августе 2022 года, три наших здания были уничтожены. Позднее ещё одно было поражено, а недавно разрушили и последнее. Наша библиотека погибла после взрыва Каховской дамбы.

Сегодня мы находимся в Киеве, после того как сначала переехали в Ивано-Франковск, где оставались около двух с половиной лет.

Сначала мы сосредоточились на гуманитарной помощи и эвакуации. Со временем мы увидели другой срочный вызов: многие пасторы бежали или были мобилизованы, поэтому мы создали однолетние и двухлетние программы подготовки новых пасторов.

На личном уровне – один из ваших родственников сейчас на передовой…

Да. Мой зять служит боевым медиком на передовой. Это очень тяжело для нашей семьи. Каждый день – вызов. Как христиане, мы хотим мира, но иногда защита своей страны и других людей становится необходимой. Мы ежедневно молимся за наших военных.

Как изменилось ваше восприятие Бога и веры за это время?

Это был очень болезненный процесс. Сначала многие украинцы чувствовали духовную растерянность. Казалось, что Бог далеко. Но Он говорил к нам по-новому – особенно через молитву и Писание.

Я помню один случай, который глубоко меня потряс. Мы отвозили молодую беженку к польской границе, и я подумал: «Мы, вероятно, больше никогда её не увидим». Шёл дождь, и я задавал Богу множество вопросов.

Позже эта девушка рассказала, что на границе американский волонтёр дал ей стакан горячего чая и сказал: «Я приехал из США, чтобы помочь тебе». Это был Божий способ показать нам, что Он с нами – через других людей.

Мы видели это через любовь и помощь христиан из США, Испании, Польши и многих других стран. Это – руки Бога.

В книге вы пишете о том, как война изменила ваше сообщество. Что вы имеете в виду?

По-украински книга имеет другое название: «Человек, у которого украли дом». Речь не только о зданиях. В нашей культуре дом означает расширенную семью, церковь, город, корни.

Я родился, учился, был рукоположён и воспитал детей в Херсоне. Я в церкви с 1995 года. Ты знаешь всех – от пекаря до соседа.

Война разрушает не только дома. Она ломает сообщества, привычки, общие воспоминания. Она рассеивает нас. Но она также преобразует веру, солидарность, идентичность. Поэтому книга больше о душе, чем о стенах.

Как европейская церковь может помочь?

Прежде всего, я хочу попросить вас постоянно молиться за нас. Молитва меняет будущее. Сначала я думал, что Бог нас забыл, пока снова не восстановил свою молитвенную жизнь.

Также – не уставайте помогать. Я знаю, что Европа устала слышать об Украине, но нужда остаётся.

Недавно я говорил с пастором в Херсоне, который месяцами пытается собрать 150 фунтов на огнетушители для своей церкви – и до сих пор не может. В то же время крупные организации получают огромные суммы финансирования. Иногда маленький жест спасает жизнь.

Если у вас есть возможность изменить одну жизнь – сделайте это. Это может быть человек в Европе, в Израиле или в Украине.

 

Хотели бы вы добавить что-то ещё?

Ответ. Мой дед воевал во Второй мировой. Мы всегда просили рассказать истории, но он помнил только два акта доброты: немецкая женщина, которая дала ему стакан молока, и британский лётчик, который дал ему кусочек шоколада, когда он был освобождён из лагеря. На войне именно такие поступки остаются в памяти.

Какие истории буду рассказывать своим внукам я? Я знаю – о польских семьях, которые приняли украинских беженцев, о голландцах, присылавших целые фуры продуктов, о тех, кто жертвовал и молился. Может быть, некоторые украинцы и забудут, но мы – нет.

Evangelical Focus