Пророческое миротворчество

Миссия миротворца не исчерпывается снижением напряженности конфликта. Авигея, как миротворец, становится еще и пророческим гласом для конфликтующих сторон

Навал в своей краткой речи семь раз ссылается на себя. Да и Давид не говорит ни о чем ином, как о собственной обиде. Авигея же семикратно упоминает Господа. Она призывает Давида посмотреть на ситуацию со стороны, оценить ее по Божьей шкале – по высшему критерию справедливости, следование которому не останется без воздаяния: «Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращею» (1 Царств 25:29). Уж не на победу ли Давида над Голиафом намекает она, вспомнив о праще?

Когда предмет конфликта устранен, «эмоциональный громоотвод» представлен, а дискурс переведен в поле абсолютных нравственных категорий, Авигея ставит Давида перед выбором: готов ли он из-за минутной вспышки гнева совершить то, о чем будет сожалеть до конца своих дней: «И когда сделает Господь господину моему все, что говорил о тебе доброго, и поставит тебя вождем над Израилем, то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою».

«И сказал Давид Авигее: благословен Господь Бог Израилев, Который послал тебя ныне навстречу мне, и благословен разум твой, и благословенна ты за то, что ты теперь не допустила меня идти на пролитие крови и отмстить за себя… иди с миром в дом твой. Вот, я послушался голоса твоего и почтил лице твое» (25:30-33, 35).

Эти слова – не банальное «я тебя услышал», принятое сегодня за норму толерантного отношения к чужому мнению, следовать которому даже не намереваешься. Давид благодарит Господа, что остановил его.

«И пришла Авигея к Навалу, и вот, у него пир в доме его, как пир царский, и сердце Навала было весело; он же был очень пьян; и не сказала ему ни слова, ни большого, ни малого, до утра. Утром же, когда Навал отрезвился, жена его рассказала ему об этом, и замерло в нем сердце его, и стал он, как камень. Дней через десять поразил Господь Навала, и он умер. И услышал Давид, что Навал умер, и сказал: благословен Господь…» (25:36-39).

Если бы Давид затаил обиду, он на том, пожалуй бы, он и остановился. Мол, помер враг, и – слава Богу. Но не просто за смерть былого обидчика благодарит он Господа: «благословен Господь… сохранивший раба Своего от зла; Господь обратил злобу Навала на его же голову» (25:39). Ведь в противном случае и на голову Давида была бы обращена его же собственная злоба. Недаром апостол призывает: «Никому не воздавайте злом за зло, но пекитесь о добром перед всеми человеками. Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми. Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано [во Второзаконии 32:35]: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь» (Римлянам 12:17-19).

И потому Давид, излив в псалме свои проклятья, подводит итог: «Таково воздаяние от Господа врагам моим и говорящим злое на душу мою! Со мною же, Господи, Господи, твори ради имени Твоего, ибо блага милость Твоя; спаси меня» (Псалом 108:20, 21). Иными словами, все, чего я здесь пожелал своим врагам – это то, как я поступил бы с ними, будь на то моя воля. Но не моя воля, а Твоя да будет.

Псалмопевец понимает: если бы милость Божья не превозносилась над судом, его самого ждала бы та же участь! И потому завершает он уже не сетованиями, а славословием: «И я громко буду устами моими славить Господа и среди множества прославлять Его, ибо Он стоит одесную бедного, чтобы спасти его от судящих душу его» (108:30, 31).

История имеет продолжение: «Давид послал Авигее известие, прося ее стать его женой… Авигея быстро села на осла и в сопровождении пяти своих служанок отправилась с посланниками Давида к нему и стала его женой» (25:39, 42, МБО). Учини Давид над ее мужем кровавую расправу, – не бывать бы этому хэппи-энду. Но не только мудрая красавица-жена и все богатства Навала, унаследованные ею по праву вдовства, достались Давиду в итоге. Самым ценным, что он получил, стал важный практический урок – навык приучения чувств. И впоследствии, когда в сторону царя будут лететь не только оскорбления, но камни и проклятия, он смиренно скажет: «Может быть, Господь увидит мое горе и воздаст мне добром за проклятия, которые я слышу сегодня» (2 Царств 16:12, МБО).

Эмоции не бывают правильными или неправильными. Правильной или неправильной бывает реакция на них – то, куда направится этот локомотив нашей души. А это зависит от того, кто его машинист: мы или Господь.

Сергей Головин facebook.com