Так кто же был причастен к аресту Иисуса

Довольно часто в сети стала упоминаться реплика Иисуса о необходимости вложить меч обратно в ножны, которые Он произнес во время Своего ареста. На эти слова ссылаются как на аргумент против сопротивления вражеской оккупации. Причем, с самим евангельским событием те, кто на него ссылаются, похоже, знакомы больше по голливудовским образам, чем по Писанию. Так что снова приходится заниматься ликбезом в отношении и без того ясного библейского текста.

1. Римляне не были оккупантами в нынешнем значении слова. Помпей ввел в Палестину «миротворческий контингент» в 63 г. до н.э. в ответ на просьбу Гиркана II защитить страну от узурпации власти его про-сирийски настроенным младшим братом Аристовулом. Гиркан открыл отряду Помпея ворота Иерусалима и с его помощью возвратил себе титул первосвященника.

В обмен на потерю и без того сомнительного суверенитета Иудея получает все блага имперской инфраструктуры – внешнеполитическую безопасность (пример тому – военная поддержка ополченцев Ирода Великого при освобождении Иерусалима от парфян в 37 г. до н.э.), возможность беспрепятственного перемещения людей и товаров, и т.п. Пожалуй, трудно оценить римский вклад в развитие провинции лучше, чем это сделано у Монти Пайтона в репризе «Что нам дали римляне?»

В составе империи провинция сохраняла автономию, имела собственных правителей и высший совет (Синедрион). Местные власти взимали налоги и имели свои силовые структуры – телохранителей, стражников и служителей правопорядка (вооруженных, в отличие от римлян, не только мечами, но и кольями).

2. Римляне не причастны к аресту Иисуса. Римский гарнизон местным властям не подчинялся и, пока те самостоятельно справлялись с поддержанием спокойствия, римляне во внутренние дела провинции не вмешивались. Для них Иисус не представлял какой-либо угрозы (Лк.23:4, Ин.18:38, 19:4,6).

Совет против Иисуса составили исключительно местные правители – первосвященники и лояльные им члены Синедриона. К ним (Мф.26:14, Мк.14:10) и к начальникам храмовой стражи (Лк.22:4), а не к римлянам, пошел Иуда, а чтобы предать Учителя. Равно как и арестовывать Иисуса были посланы не римляне, а воины и служители от первосвященников и «старейшин народных» (Мф.26:47, Мк.14:43, Ин.18:3). Возглавлял же конвой, ни много ни мало, тысяченачальник (греч. – хилиархос, Ин.18:12). Вряд ли кому придет в голову предположить, что для этого первосвященниками был задействован римский трибун.

3. Петр погорячился. Интересно, что ни один из синоптиков не сообщает, кто именно из учеников бросился на посланных за Иисусом с мечом. Воспротивиться аресту Учителя было естественным желанием всех, кто сопровождал Его (Лк.22:49). Лишь много позже, уже после смерти Петра, Иоанн сообщит, что самым несдержанным оказался ни кто иной, а Петр. Ответ же Иисуса относился исключительно к Его предназначению: «Иисус сказал Петру: вложи меч в ножны; неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» (Ин.18:11).

Если помните, это была не первая попытка со стороны апостола воспротивиться Божьему замыслу о Христе, и ранее он удостоился за это куда более нелицеприятного порицания (Мф.16:23, Мк.8:33). Вскоре Симон, человек с ярко выраженным холерическим типом характера, впадет в иную крайность и будет именем Божьим клясться, что не знаком с Иисусом (Мф.26:74, Мк.14:71). Так что воспринимать слова Иисуса как безусловное осуждение всякого сопротивления насилию было бы слишком уж большим преувеличением.

4. Римляне не стерегли гробницу. Синедрион был вынужден обратиться к римским властям лишь после вынесения приговора Иисусу. Местный суд мог самостоятельно решать любые вопросы за двумя исключениями. Во-первых, римские граждане имели иммунитет против судебного преследования в провинциях (этим впоследствии воспользуется Павел). Во-вторых, если в местные судебные инстанции не входило ни одного римского гражданина, вынесенный ими смертный приговор требовал официального одобрения императорской администрации.

Впоследствии, ко времени казни Стефана, Синедрион решит эту проблему. К расправе же над Иисусом пришлось привлекать Пилата, явно не желавшего связываться с этим мутным делом (Ин.19:6). Убедившись, что приговор исполнен и казнимые мертвы, римляне отошли, оставив тела висеть на крестах.

О стражниках у гробницы сообщает Матфей – еврей, пишущий для евреев. Поначалу первосвященники попытались было и эту ответственность переложить на римлян. Но Пилат безапелляционно осадил их: у вас есть своя стража (греч. – эхетэ кустодиан), то ж, «пойдите, охраняйте, как знаете» (Ин.27:65). Он разрешает иудеям выставить стражу, а не посылает собственных бойцов с офицером во главе. Впоследствии «некоторые из стражи, войдя в город, объявили первосвященникам о всем бывшем» (Ин.28:11). Вы можете себе представить, чтобы римские воины, в обход своего начальства, побежали докладывать жрецам местночтимого божества, что не справились с поставленной задачей? А те, «собравшись со старейшинами и сделав совещание, довольно денег дали воинам, и сказали: скажите, что ученики Его, придя ночью, украли Его, когда мы спали» (28:11-13)? На такое даже у Голливуда фантазии бы не хватило!

В случае невыполнения приказа римскими воинами, с ними поступили бы по уставу, не советуясь с туземными жрецами. Более того, рассказ Пилату о нападении учеников на римскую стражу грозил бы неприятностями не только бросившим пост караульным, но и жестоким показательным наказанием иудеев. Безусловно, гробницу охраняли местные стражники. Римляне были лишь инструментом, который иудеи использовали для воплощения своего замысла. В этом-то и будет публично обвинять их Петр в день Пятидесятницы: «Сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, ВЫ взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили» (Деян.2:23).

Матфей упоминает сторожей у гробницы, чтобы убедительней засвидетельствовать факт воскресения и объяснить, откуда взялась идея о выкраденном теле. В любом случае, к теме непротивления вражеской оккупации арест Иисуса отношения не имеет. Тот же, кто настаивает на обратном, должен быть последователен и признать безальтернативность любой оккупации, в том числе – его собственной страны. Но, согласитесь: если бы в 1940-м англичане, послушав Ганди, перестали сопротивляться Германии, мы сегодня жили бы совсем в другом мире. Впрочем, о благе ли британцев беспокоился тогда махатма, или же о деоккупации родной ему Индии?

Сергей Головин facebook.com