«Дюнкерк» Кристофера Нолана: в чём смысл борьбы за выживание?

Русский кинорежиссер Андрей Тарковский описал киноискусство как «скульптуру во времени». Вместо глины режиссер работает с «глыбой времени»; вместо долота кинорежиссер использует монтаж — чтобы сваять что-то красивое из сырого материала — такого, как секунды, минуты, часы, годы…

Фильмы британского режиссера Кристофера Нолана резюмируют этот аспект кинематографической формы. Начиная с «Помни» (2000), «Начала» (2010) до «Интерстеллар» (2014), Нолан постоянно изучает уникальные, часто ошеломляющие способы, которыми кино может формировать время, обеспечивая выход из упорного движения только вперед. В случае с «Дюнкерком», мастерство Нолана в «ваянии времени» достигает новой вершины.

«Дюнкерк» для Нолана как «Давид» для Микеланджело. Это его шедевр.

Земля, море, воздух

Фильм повествует о знаковом «Чуде Дюнкерка» Второй мировой войны: более 300 тысяч британских и других солдат-союзников были эвакуированы с пляжей северной Франции, где они были отрезаны и окружены вторгшимися немецкими войсками. Операция с кодовым названием «Динамо» проводилась с 26 мая по 4 июня 1940 года, и эта эвакуация стала символом британской стойкости и солидарности.

В событии участвовала не только британская армия, Королевский военно-морской флот и Королевские военно-воздушные силы, но и сотни частных судов с гражданскими экипажами, которые ответили на призыв, чтобы доставить своих солдат домой.

Нолан рассказывает о «Дюнкерке» в трёх ракурсах: на земле, море и в воздухе. Сцены на земле включают много волнующих моментов и сотни персонажей. Море сосредоточено на одной гражданской лодке и горстке членов экипажа во главе с г-ном Доусоном (Марк Райлэнс). Действие в воздухе ещё более минималистично — оно ограничено диалогом двух вспыльчивых пилотов ВВС Британии (Джек Лауден и Том Харди).

Неделя на пляже, день в море, час в воздухе — это звучит как прекрасный праздник. Но «Дюнкерк» — мучительный захватывающий опыт реальности войны.

В 107 минут втиснута неделя 1940 года в Ла-Манше — яркие «впечатления времени» из определенной временной и пространственной глыбы. Фильм Нолана погружает зрителей в историю более эффектно, чем большинство трехчасовых экспозиционно тяжелых картин. Он делает это так, как всё великое искусство — посредством «говоря меньше, передавать больше».

Меньше — это больше

Французский писатель Антуан де Сент-Экзюпери однажды сказал: «Совершенство достигается не тогда, когда больше нечего добавить, но когда нет того, что можно убрать». Если в искусстве это действительно так, то «Дюнкерк» близок к совершенству. Всё, что есть в фильме, там и должно быть. Этот фильм похож на скульптурный шедевр, где всё лишнее высечено, чтобы оставить эффектное пропорциональное целое без излишеств.

В «Дюнкерке» шокирующе мало диалогов, история передаётся через выражение лиц, а не слов. Здесь актеры просто сверкают. Через выразительные глаза Райлэнса, Харди и Кеннета Брана эмоции передаются лучше, чем через 5-минутный монолог.

Сдержанность Нолана также проявляется в его выборе эффектов компьютерной графики. Вместо того, чтобы концентрироваться на возможностях цифровой анимации для воссоздания множества взрывов разрушительной силы, Нолан избирательно относится к тому, где и как он выполняет сложные дорогостоящие действия.

Монтаж тоже впечатляюще скуден. Три временных плоскости фильма переплетаются, чтобы сформировать ритмический темп, который напоминает точность военного марша. Редактор-монтажер Ли Смит включает правильное количество пуль, которые летят в лицо и тихую драму, чтобы зрители затаили дыхание, а также были эмоционально вовлечены в происходящее.

Стоит спросить, может ли фильм за 150 миллионов долларов быть «минималистическим»?

Выбор съемок Нолана и громовое музыкальное сопровождение Циммера — это не столько о величии, сколько о создании погруженности, интимной атмосферы. Действительно, музыка Циммера — это скорее стойкая суровость, чем эмоциональное волнение, преднамеренно культивирующее беспокойство в военной зоне. Диссонансный шквал оркестровой музыки имитирует пули, волны, двигатели самолетов и падающие бомбы — все эти ужасные звуки, которые звенели в ушах испуганных солдат. Циммер отказывается от любого мелодического разрешения до третьего акта фильма, когда гражданские корабли, наконец, достигают Дюнкерка. Это долгожданное освобождение приносит момент возвышенного, почти религиозного катарсиса, а музыкальный хаос уступает место волнующей радости.

Выживание и солидарность как духовная трансцендентность

В «Интерстелларе» Нолан использует музыку органа в качестве музыкального сопровождения. Это лишь один аспект введения в «церковную» атмосферу, лишенную религии, но наполненную религиозным смыслом. «Интерстеллар» — это «чудо» человеческого умения выживать, отказа сдаваться без боя.

Нолан исследует подобные темы в «Дюнкерке», снова приближаясь с почти религиозным трепетом к «чуду» воли человечества к выживанию. Фильм начинается с эпиграфа, который описывает, как окруженные солдаты в Дюнкерке «надеются на освобождение… на чудо».

Но «чудеса» в фильмах Нолана никогда не являются чем-то сверхъестественным. Конечно, есть много того, что кажется сверхъестественным, или то, что выглядит как магия. Вспомните «Престиж» (2006) или о магии «всё в твоей голове» фильма «Начало», или даже о трилогии «Темный рыцарь». Что уникального в Бэтмене? Он просто человек, супергерой без сверхъестественных сил.

Фильмы Нолана показывают британский реализм и светское гуманистическое видение космоса, которое, тем не менее, характеризуется благоговением, изумлением и тягой к красоте.

Они не холодные или лишенные эмоций. Нолан захватывает силу звука, изображения и повествования; он понимает присущую религиозность историй, которые затрагивают души и сотрясают тела в театре.

Но для чего все это?

Каков духовный смысл такого фильма, как «Дюнкерк»?

Солидарность. Люди объединяются, чтобы выжить — независимо от цены, которую им придётся заплатить. Гражданские и военные собираются вместе по одной единственной причине. Старики, молодые люди, матери, медсестры, матросы. Англичане и французы…

Если нет Бога или нет высшего религиозного порядка, чтобы заполнить духовную пустоту, то следующее, что является самым лучшим — это порядок взаимной выгоды: человечество, работающее вместе, в солидарности, чтобы сохранить свой вид живым. Это сообщение, которое Нолан, возможно, считает важным в то время, когда объединяющие цели (такие, как национальная война), трудно найти.

«Все, что мы сделали — это выжили», — говорит молодой солдат в «Дюнкерке» после возвращения домой в Англию.

«Этого достаточно», — отвечает пожилой мужчина, который его приветствует.

Конечно, выживание — это не военная победа, но «Дюнкерк» — это не история о победе над нацистами (мы не видим этого в фильме). Речь идет о человеческой борьбе за выживание, в частности — о выживании британцев, но и о выживании людей — в более общем плане. Сталкиваясь с вымиранием, мы будем бороться всеми силами, чтобы выжить.

Что делает «чудо»?

Для Нолана «чудо» в Дюнкерке — это именно устойчивость человека, настрой, который прозвучал в знаменитой речи Уинстона Черчилля «Мы будем сражаться». Речи, которая заканчивается вызывающими, оживляющими словами:

«Мы пойдем до конца,
мы будем биться во Франции,
мы будем бороться на морях и океанах,
мы будем сражаться с растущей уверенностью и растущей силой в воздухе,
мы будем защищать наш Остров, какова бы ни была цена,
мы будем драться на пляжах,
мы будем драться на побережьях,
мы будем драться в полях и на улицах,
мы будем биться на холмах;
мы никогда не сдадимся!»

Для Нолана в «Дюнкерке» эти слова, похоже, играют роль светской литургии, восхваляющей славу человека.

Можем ли мы смотреть и восхищаться «Дюнкерком» за то, какой это шедевр, даже если видение Нолана о человеческом величии не подводит к благодарности Богу? Конечно, мы можем это делать — так же, как мы можем восхищаться «Давидом» Микеланджело как шедевром гуманизма эпохи Возрождения. Эти произведения искусства свидетельствуют о Боге-Создателе посредством того, как они созданы, так и в том, что они изображают: мужество и достоинство носителей образа Бога, которые сражаются, чтобы выжить и жертвовать ради других, потому что жизнь, которую они ведут, священна.

Бретт Маккрикен thegospelcoalition.org, перевод Виктория Ширченко, emmanuil.tv

Фото вверху с официальной страницы фильма на ФБ