Уроки Гефсимании. 5 выводов о том, как надлежит следовать путем страданий

Пастор Дэвид, потомственный индийский миссионер, был в смятении. Друзья и соседи обрывали телефон, поздравляя его с рождением первого внука. Событие это было, конечно же, радостным. Недоумение вызывало то, что Дэвид уже десять лет как был дедушкой, радуясь жизни в окружении любимых внучек и внучат. Но даже хорошо знавшие Дэвида друзья-христиане поздравляли его с рождением именно первого внука!

Все дело было в народной традиции. Старшими детьми Дэвида были дочери, и предыдущие внуки были детьми дочерей. Теперь же сын родился у его сына, самого младшего ребенка в семье. А в тех краях принято считать, что внуки, рожденные дочерьми – не твои внуки. Там слово «выдать» в выражении «выдать дочь замуж» – не пустое слово. Дочерей замуж именно отдают. С этого момента они становятся частью другой семьи, равно как и дети, ими рожденные. Только сын, рожденный сыном, считается своим внуком. «Разве это справедливо? – сокрушался “новоявленный” дедушка, – Нехорошо, когда один из братьев, родных или двоюродных, оказывается в привилегированном положении относительно других. Тем более – младший!»

Впрочем, что в такой ситуации нового? Не в подобном ли положении между братьями был правнук Авраама по имени Иосиф? У него было десять старших братьев. Но приходились они ему единокровными братьями. Т.е. отец у них всех был один, Иаков, но матери – разные. Шестеро были детьми Лии, тёти и «старшей мамы» Иосифа. Еще четверых родили опричные служанки жен Иакова. В древнем Израиле суррогатное материнство было обычным делом. Считалось, что ребенка производит на свет отец. Роль матери – лишь выносить дитя подобно тому, как земля вынашивает брошенное в нее семя. Поэтому хозяйка вполне могла перепоручить эту работу другой женщине.

Но Иаков, даже не будучи знаком с основами генетики, выделял своего младшего сына, Иосифа, среди всех остальных. Этот ребенок был сыном Рахили, его возлюбленной. Той самой, за которую Иаков батрачил у своего дяди Лавана дважды по семь лет, «и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее» (Бытие 29:20). Именно первенец Рахили стал в глазах Иакова и его первенцем. Иосифу доставались лучшие одежды, и, насколько мы можем предположить, он получил самое лучшее образование, возможное на то время. Судя по возлагавшимся на него впоследствии обязанностям, он не только умел читать и считать, но разбирался также в администрировании, бухгалтерском учете и менеджменте.

Однако до этого было еще далеко. Пока же среди десяти старших братьев жил малыш, которому отец отдавал явное предпочтение. А когда юноше исполнилось семнадцать, он с удовольствием стал пересказывать братьям свои сны, предвещавшие, что не только они, но даже мать и отец поклонятся ему. Это стало последней каплей, переполнившей чашу братского терпения.

Продолжение истории известно. Братья решили было убить Иосифа, но потом продали его в рабство чужестранцам. Согласитесь, это стало довольно радикальной переменой в жизни папиного любимчика. Со временем, правда, жизнь наладилась: он сделал неплохую для раба карьеру – стал домоправителем высокопоставленного вельможи. Конечно, дали знать себя его образование и способности, но, в значительной степени, причина была в другом: «Был Господь с Иосифом: он был успешен в делах» (Бытие 39:2). Впрочем, длилось это благоденствие недолго. Именно за свою богобоязненность Иосиф попал в бессрочное тюремное заключение. И хотя обещание царского сомелье замолвить словечко обнадежило было узника, два года эта надежда оставалась напрасной.

В общей сложности злоключения Иосифа продолжались целых тринадцать лет. Впоследствии же, когда он займет пост верховного правителя самого могущественного государства в мире («Immigrants – we get the job done»*), Иосиф скажет своим братьям: «Вот, вы умышляли против меня зло; но Бог обратил это в добро, чтобы сделать то, что теперь есть: сохранить жизнь великому числу людей» (Бытие 50:15-20). Историки продолжают спорить о том, как звали фараона – «народного кормильца и спасителя», – при котором происходили эти события. Имя же Иосифа, через которого была сохранена жизнь не только нескольких сотен потомков Иакова, но и великого числа людей из прочих народов, населявших те земли, известно всем.

Конечно, так бывает не всегда. Не каждый раз история сохраняет имена подлинных героев. Мало кто сегодня, благодаря гениальному фильму Стивена Спилберга, не знает, кто такой Оскар Шиндлер. А вот имя Ицхака Штерна вспомнит, пожалуй, не всякий. Хотя пресловутый «Список Шиндлера» с тем же успехом можно было бы назвать «Список Штерна» или «Штерна-Шиндлера». Ицхак был сыном зажиточного краковского экономиста. Получив образование в Венской школе коммерческих наук, он успешно занимался импортно-экспортными операциями и вел активную общественную работу, будучи вице-президентом Еврейского агентства в Западной Польше.

Когда германские войска оккупировали Краков, Штерн наравне со всеми своими единоплеменниками оказался в печально известном гетто. Но именно его порекомендовали заезжему аферисту, агенту абвера Оскару Шиндлеру – тогда еще отчаянному оппортунисту без каких-либо моральных принципов – как лучшего бизнес-эксперта в городе. Как раз Штерн и предложил своему новому хозяину, подобно египтянам, обогатиться, используя дармовой рабский труд евреев. Правда в ситуации, когда насельники гетто делились на работающих и смертников, порабощение означало спасение.

Именно Штерн стал изготавливать фальшивые документы, присваивая жителям гетто рабочие специальности. Все – от домохозяек до раввинов – становились слесарями, токарями, операторами печей, эмалировщиками и другими ценными работниками. Когда же пришел приказ ликвидировать краковский концлагерь, отправив узников на уничтожение в Освенцим, именно Штерн организовал эвакуацию завода и тысячи его работников в Моравию.

Я не умаляю заслуг самого Шиндлера, растратившего на спасение евреев всё своё заработанное на них же состояние. Но именно Штерн создал не только империю Шиндлера, но и самого Шиндлера – пламенного гуманиста и одного из наиболее известных защитников обездоленных. Сам Шиндлер впоследствии (в 1956 году) писал о Штерне: «Его высокие этические ценности, его бесстрашная готовность помочь, его жертвенные усилия для его братьев в сочетании со скромностью в собственной жизни неоднократно вызывали моё восхищение и уважение. Господин Исаак Штерн был важной составляющей тех условий, благодаря которым мои усилия по спасению были успешными».

Были ли ненависть братьев, продажа в рабство, беспочвенные обвинения и последующее тюремное заключение благом для отцовского любимчика Иосифа? Был ли рабский труд на беспринципного дельца-нациста благом для преуспевающего экономиста Штерна? Нравилась ли им такая участь?.. Но Бог выпавшее на их долю зло обратил в добро. Невзгоды, как правило, воспринимаются как неудачное стечение обстоятельств. Лишь со временем нам может открыться их подлинная цель.

Страдания в этом мире неизбежны. Все творение стенает и мучится, будучи отдано в рабство тлению (Римлянам 8:21,22). «Человек рождается на страдание, как искры, чтобы устремляться вверх… Рожденный женою краткодневен и пресыщен печалями» (Иов 5:7, 14:1). Вопрос лишь в том, делают нас страдания несчастней – или же сильнее. От количества испытываемых страданий это не зависит. Всё определяется нашим отношением: сталкиваясь с испытаниями, мы воспринимаем их или как повод жалеть себя, или же – как возможность для роста. Страдание для нас – очередная личная потеря, или же приобретение опыта, который впоследствии позволит более эффективно служить другим? Ибо кто сможет эффективнее служить заключенным, чем бывший заключенный? Овдовевшим – чем тот, кто сам потерял близких? Зависимым – чем тот, кто сам побывал в этой западне?

В конце концов, ничто не помогает нам быть ближе к Богу в такой степени, как страдания. «Прежде страдания моего я заблуждался; а ныне слово Твое храню… Благо мне, что я пострадал, дабы научиться уставам Твоим», – провозглашает псалмопевец (Псалом 118:67,71). «Боль настаивает на том, чтобы на нее обращали внимание. Бог шепчет нам посреди наших удовольствий, вслух говорит с нашей совестью, но Он кричит в нашей боли – это Его мегафон, чтобы слышал оглохший мир», – вторит ему Клайв Льюис.

Доставляют ли страдания удовольствие? Конечно же – нет! Должны ли мы воспринимать их с эпикурейским хладнокровием? Ответ – тот же. Создатель наделил человека эмоциями. Даже Христос, Божий Помазанник, был подобен именно человеку, а не невозмутимому Мастеру Йода. Он восторгался проявлением веры у римского сотника, плакал у могилы Лазаря и над судьбой Иерусалима, веселился на свадьбе в Кане Галилейской, скорбел в Гефсимании. Он чувствовал. Он не скрывал эмоций.

Да, в падшем мире наши чувства зачастую не в ладу то с разумом, то с совестью. Их нельзя воспринимать как безупречный этический компас. Они повреждены грехом и не свободны от ошибок. Но, тем не менее, и они зачастую могут служить неплохим нравственным индикатором. Чувство сострадания помогает осознать, насколько важно помогать нуждающимся. Чувство негодования указывает на необходимость добиваться справедливости. Чувство радости позволяет убеждаться, что Бог благ. Чувство страха побуждает избегать того, что ведет ко греху. Чувство вины предостерегает от повторения былых прегрешений. Чувство любви учит заботе и милосердию.

Главное – не впадать в крайность. Не давать эмоциям полной воли. Впрочем, и другой крайности необходимо избегать – эмоциональной слепоты. Наши чувства должны быть мудры. Эмоциональному интеллекту надлежит быть в балансе с рациональным интеллектом, чтобы разум сообразовывался с чувствами, а чувства контролировались разумом.

Как же научиться управлять своими чувствами? Библия дает вполне однозначный ответ: упражняясь! «Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла» (Евреям 5:13,14).

Обратите внимание: совершенны отнюдь не те, кто, следуя человеческим философиям, отрешился от эмоций и развил навык бесчувственности. Совершенны те, у кого, подобно Христу, чувства навыком приучены даже среди скорбей видеть благо в следовании Божьей воле. «Он, во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти; и услышан был за Свое благоговение; хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию» (Евреям 5:7,8).

Проходя долиной смертной тени во всей полноте Своей человечности, Господь отнюдь не изображал из Себя супергероя, отрешенного от человеческих переживаний. «Он сказал ученикам Своим: посидите здесь, пока Я помолюсь. И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; И начал ужасаться и тосковать. И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте. И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей; и говорил: Авва Отче! все возможно Тебе; Пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты» (От Марка 14:32-36).

Размышляя о часах перед арестом, которые Иисус провел в Гефсимании, мы можем сделать пять важных выводов о том, как надлежит следовать путем страданий.

1) Испытывать скорбь – это нормально! Мы – люди, и, как правило, здраво реагируем на боль, утраты, невзгоды, несправедливость, ложь и предательство.

2) Доверяйте свои чувства не всем и не всякому. За Иисусом ходили толпы людей. Но не каждому встречному на вопрос «Как дела?» Он отвечал: «Душа моя скорбит смертельно». Не стоит раскрывать своих чувств ни тем, кому до вас нет дела, ни тем, кто может злоупотребить вашим уязвимым положением. Равно как и тем, кто, не зная вас, будет по этой минуте слабости судить о вас в целом или же начнет распространять сплетни.

3) Имейте несколько близких людей, с кем вы могли бы делиться своими чувствами. Для Иисуса таким узким кругом были Петр, Иаков и Иоанн.

4) Изливайте свои чувства Небесному Отцу. Это – нормально! Это – правильно! Недаром некоторые специалисты выделяют значительную часть библейских монологов в отдельный жанр – молитвенный плач. К нему относится и множество псалмов, и речи Иова, и книга Плач Иеремии, и немало других речей библейских персонажей. Врач Лука упоминает деталь, которая показывает, насколько сильны были переживания Христа в ту ночь: «был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (От Луки 22:44). Данное явление, называемое в медицине «гематидроз», свидетельствует о том, насколько сильным было Его психологическое напряжение. Иисус же, «находясь в борении, прилежнее молился» (22:44), «страдая, … предавал то Судии Праведному» (1 Петра 2:23).

5) Поступайте как должно! Когда приходит время действовать, Иисус не позволяет эмоциям взять верх над Его волей. «Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня», – говорит Он (От Марка 14:42). Но для этого одних лишь эмоционального и рационального интеллекта недостаточно. Нам надлежит развивать близкие отношения с Богом, формируя «духовный интеллект». Именно он будет задавать должное направление и нашим чувствам, и нашим мыслям, и нашей воле.

Страдания – неизбежный промежуточный пункт в этой жизни, но никак не конечный. Не забывайте рекомендаций, предоставляемых Писанием, нашим надежным путеводителем. Не отправляйтесь в это путешествие в одиночку – найдите верных попутчиков. А главное – перестаньте хвататься за руль. Предоставьте Господу, как опытному водителю, провезти вас этим маршрутом, доставив в пункт назначения должным образом и в надлежащее время. «Бог же всякой благодати, призвавший нас в вечную славу Свою во Христе Иисусе, Сам, по кратковременном страдании вашем, да совершит вас, да утвердит, да укрепит, да соделает непоколебимыми» (1 Петра 5:10).

*Англ. «У нас, иммигрантов, дело спорится». Крылатая фраза из культового мюзикла Лин-Мануэля Миранды «Гамильтон» – лауреата Пулитцеровской премии, премии «Грэмми» и 11-и премий «Тони» (из рекордных 16 номинаций).

По материалам scienceandapologetics.com