Современная наука имела длительный «эмбриональный» период развития, история которого уходит в древнейшие века. Во всех цивилизациях велись наблюдения за движением светил по небосклону, и звездочеты строили предположения о природе этого движения. У древних греков были популярны целых три основные модели обращения небесных сфер.
Пифагорейцы (в частности – Аристарх Самосский, ок. 310 – ок. 230 до н. э.), развивавшие эмпирический метод постижения мира посредством наблюдения и эксперимента, придерживались гелиоцентрических взглядов. Они считали Солнце центром «подвижной» части вселенной (той, что мы сегодня называем Солнечной системой; неподвижность прочих звезд была общепринятой точкой зрения древних звездочетов). Так что гелиоцентризм отнюдь не был изобретением Коперника, как утверждают адепты эпохи Просвещения.
С другой стороны, Аристотель (384–322 до н. э.) отвергал эмпирический подход. Он придерживался философии естественных и вынужденных состояний четырех мировых стихий (земли, воды, воздуха и огня). Небесные тела он относил к сфере некоего «пятого элемента», недоступного для постижения. Каждой из стихий в мироздании отводилось собственное место. Поскольку же все предметы стремятся вниз, к земле, именно Земля считалась в его представлении материальным центром мироздания.
Архимед (287–212 до н. э.), в свою очередь, был сторонником «компромиссной», комбинированной точки зрения. Он считал, что Луна и Солнце обращаются вокруг Земли, а уже все прочие подвижные светила обращаются вокруг Солнца.
В любом случае, поскольку движение относительно, эти идеи имели сугубо умозрительный характер – скорее философский, чем естественнонаучный. И именно авторитет Аристотеля, а не предполагаемый религиозный фанатизм церковников, сделал геоцентризм ведущей концепцией последующих столетий. В том числе – среди христиан. Причем – вопреки прямому и ясному предупреждению Писания: «Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» (Колоссянам 2:8). Как видно из этой цитаты, апостол Павел однозначно выступал против натурфилософских идей Аристотеля.
Таким образом, церковная дискуссия о мироустройстве велась отнюдь не между учеными с одной стороны и богословами – с другой, а между представителями двух богословских школ: «классической» натурфилософии, стремящейся основывать познание природы на умозрительных идеях Аристотеля, и приверженцев пифагорейского эмпирического метода, ставящего во главу угла наблюдения за природой.
Даже к противостоянию католического и протестантского богословия эта полемика никакого отношения не имела. Так, и Николай Коперник (1473–1543), и, веком позже, Галилео Галилей (1564–1642), будучи в подходе к науке пифагорейцами-эмпириками, до конца своих дней оставались правоверными католиками. С другой стороны, «отцы Реформации» Мартин Лютер (1483–1546) и Филипп Меланхтон (1497–1560) придерживались аристотелевских воззрений на естествознание.
В «Застольных беседах Лютера» приводится весьма нелицеприятный отзыв корифея протестантизма об идеях Коперника: «Говорят о каком-то новом астрологе, который доказывает, будто Земля движется, а небо, Солнце и Луна неподвижны; будто здесь происходит то же, что при движении в повозке или на корабле, когда едущему кажется, что он сидит неподвижно, а земля и деревья бегут мимо него. Ну, да ведь теперь всякий, кому хочется прослыть умником, старается выдумать что-нибудь особенное. Вот и этот шут (в оригинале – Narr) намерен перевернуть вверх дном всю астрономию».
Сергей Головин facebook.com
INVICTORY теперь на Youtube, Instagram и Telegram!
Хотите получать самые интересные материалы прямо на свои любимые платформы? Мы готовим для вас обзоры новых фильмов, интересные подкасты, срочные новости и полезные советы от служителей на популярных платформах. Многие материалы выходят только на них, не попадая даже на сайт! Подписывайтесь и получайте самую интересную информацию первыми!
