Стратегия земледелия

Иисус не всегда истолковывал смысл Своих притч для слушателей. Порой он предоставлял им самим догадаться об их значении. В этом случае притча завершалась либо предварялась словами: «Кто имеет уши слышать, да слышит!» Фраза эта, встречающаяся в Новом Завете 18 раз, отнюдь не предполагает дискриминацию людей с нарушениями слуха. Это – отсылка к известному пророчеству: «Пойди и скажи этому народу: слухом услышите – и не уразумеете, и очами смотреть будете – и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Исаия 6:9-10). Она указывает, что либо только что произнесенные, либо далее следующие слова имеют некий скрытый смысл, для понимания которого необходимо вслушиваться и всматриваться «ушами и глазами» сердца.Однако есть в Евангелии притча, разъясненная Иисусом, но не сразу, и то – лишь отчасти. Это хорошо всем знакомая «Притча о сеятеле»: «Вышел сеятель сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его; а иное упало на камень и, взойдя, засохло, потому что не имело влаги; а иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его; а иное упало на добрую землю и, взойдя, принесло плод сторичный» (Луки 8:5-8).

Впоследствии Иисус по просьбе учеников раскрывает значение ее символов: «Вот что значит притча сия: семя есть слово Божие; а упавшее при пути, это суть слушающие, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись; а упавшее на камень, это те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают; а упавшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются и не приносят плода; а упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении» (Луки 8:11-15).

Похоже, что ученики (а вслед за ними и мы) вполне удовлетворились таким разъяснением. Но на самом-то деле Иисус так и не раскрыл смысла самой притчи. Он лишь изъяснил аналогии, на которых она построена; но достаточно ли этого? Стало ли нам понятно ее значение? Для чего она была рассказана? О чем в ней сообщалось? Какие выводы надлежит нам из нее сделать? Как применять их в жизни – тем более, в наши времена, две тысячи лет спустя?.. Воистину – У кого есть уши, пусть услышит!

С самым первым, поверхностным значением, все более-менее ясно: чтобы принять семя Божьего слова и должным образом приносить плод, необходимо быть доброй почвой. Но нам, уже, принявшим слово, дано поручение самим быть сеятелями. Что же значит притча сия с этой точки зрения?

Давайте порассуждаем. Означают ли слова Спасителя: бросайте семена Божьего слова повсюду, без разбору, а там – как получится? Вряд ли. Ведь если бы следовало сеять Слово Божье таким образом, тогда и притча эта была бы не нужна. Мы и без нее так все время делаем.

Может, Иисус имел в виду: внимательно смотрите, где сеять, а где нет, чтобы семян зря не расходовать? Мол, где добрая почва – только там сейте? Но Он же Сам говорил, что «Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее» и «нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих» (Матфея 18:11, 14). Так что суть данной притчи явно не в том, что следует искать более подходящую для посева почву. Ведь в этом случае нам сеять не придется вовсе – мир, живущий под властью лукавого, тонет во грехе, и Слово Божье для него чуждо. Сама по себе добрая почва в нем не появится.

Осмелимся предположить, что значение этой притчи таково: если хотите получить обильный урожай, почву для посева необходимо готовить. Иначе посеянное вами не принесет ожидаемого плода.

Иисус, а позднее и апостолы, неоднократно проводят параллель между благовестием и трудом земледельца. А из сельскохозяйственного опыта нам известно, что на целинных землях, какими бы хорошими ни были свойства почвы, без предварительной подготовки к посеву рассчитывать на хороший урожай не приходится. Всякий раз, выезжая на новое место, мы должны распахать целину, выкорчевать пни, выполоть сорняки, убрать камни. Нередко же приходится еще и вносить удобрения, осушать болота, закреплять почвенный слой. Сама по себе целина богатого урожая не даст.

То же самое мы можем сказать о нашем мире: он поражен грехом, и в нём нет благодатной почвы для принятия Слова Божьего. Поэтому, если цель наша – обильный урожай, то необходимо прилагать целенаправленные усилия для подготовки земли под посев: сама по себе она готова не будет. Необходимо, следуя примеру Иисуса и апостолов, сочетать благовестие c апологетикой – «агрономией благовестия». Если же не делать этого, не стоит удивляться, когда затрачиваемые усилия не приносят должного результата.

Павел так объясняет этот феномен: «Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Эллинов безумие» (1 Коринфянам 1:23). В мировоззренческом измерении «эллин» – это человек, в представлениях которого нет места Богу Всевышнему. Он либо сам себе бог, либо его бог – деньги, либо – положение в обществе, в крайнем случае – идолы из дерева, бронзы, или золота. Говорить ему о примирении с Богом бессмысленно. Он ни с кем не ссорился. Мир, в котором он живет, именно таков, каким он и должен быть. Всё, по его представлениям, существует само по себе – либо двигаясь по кругу, либо развиваясь от простого к сложному, от плохого к хорошему. Проповедь Христа распятого – безумие для него. Его почва не предуготовлена к принятию Слова.

Уличный евангелист, призывая такого человека к покаянию, лишь еще сильнее утрамбовывает эту почву. «Эллин» и раньше-то подозревал, что у верующих не все в порядке с головой, а теперь, когда полчаса послушал их бессмыслицу, на опыте убедился в своей правоте: уже не по чьим-то речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что все верующие – чокнутые.

Не в этом ли причина неудачи, которая на поверку постигла массовые евангелизации девяностых годов ХХ века? Семя в большинстве своем упало на неподготовленную почву, на места каменистые, и потому быстро дало всходы, но, не имея корня, так же быстро и засохло. Обращаясь к «эллинам» без «подготовки почвы», благовестники проповедовали своим слушателям безумие – и потому не стоит удивляться плачевности результата.

Мировоззренческий «иудей», с другой стороны, не отрицает существования чего-то высшего и абсолютного. Он может звать это некой «высшей силой», «космическим разумом», «ноосферой» (совокупностью индивидуальных разумов всего сущего), «первопричиной бытия», в конце концов – Богом. «Иудей» признает существование в мире и в его жизни некоего замысла и предназначения. И, что главное, подозревает, что он этому замыслу не соответствует. Потому «иудей», даже не осознавая того, ищет пути к Богу. Но Христос ли этот путь? – вот в чем соблазн.

По большому счету, «иудей» – это тот, кто знает «плохую новость» о грехе и суде, неведомую «эллину». Именно эта «плохая новость» и превращает для него «хорошую новость» в благую весть.

Представьте такое: вы, скажем, зафрахтовались на сезон смотрителем маяка на одиноко стоящей в море скале. Телефонной сети нет, радиообмен – единственное доступное вам средство связи. Раз в неделю мимо проходит корабль, и если волновой накат невелик, он швартуется у вашего пирса – доставляет почту и свежую еду. Помимо прочего, у вас появляется возможность перекинуться парой слов с кем-нибудь из экипажа. Но если волна высока, корабль пристать не может, проходит мимо, и вы снова сидите на консервах, а почту в следующий раз получите сразу за две, а то и за три недели.

И вот, на утреннем сеансе связи приходит радиограмма, что сегодня будет проходить внеочередной корабль. Хорошая новость? Безусловно! Ибо вы на эти консервы уже смотреть не можете. Но меняет ли это сообщение вашу жизнь? Отнюдь! Но вот, следующей приходит радиограмма, что в океане произошло мощное землетрясение, и теперь в вашу сторону движется цунами. Завтра к утру эта разрушительная волна достигнет вашего острова и смоет все, что на нем, включая даже сам ваш маяк. Согласитесь: эта плохая новость моментально превращает предшествующую ей хорошую новость в благую весть спасения! Более того, она становится для вас соблазном: вы мучаетесь вопросами. А не преувеличена ли опасность? А сможет ли судно пристать? А успеет ли уйти с мелководья на глубину, где цунами не представляет опасности?..

Или – еще пример. Вы встречаете приятеля, который говорит: «К нам недавно приезжали миссионеры, привезли новое лекарство. Миллион евро стоит, но нам дали бесплатно. Хочешь, поделюсь?» «Бесплатно» – слово волшебное, новость хорошая. Благодать от шары мы давно не отличаем. Нужно ли, не нужно, если дают бесплатно – надо брать. Но представьте, что приятель добавляет: «Разговаривал с твоим врачом. Пришли результаты анализов. Все очень серьезно. Это лекарство – твоя единственная надежда». Не правда ли, значение предыдущей фразы меняется для вас радикально?

«Плохая новость» – вот, что отличает мировоззренческого «иудея» от «эллина», готовую почву от той, над которой еще нужно потрудиться. Но именно она превращает хорошую новость в Благую Весть!

Сергей Головин facebook.com