Обыкновенные святые в Первой церкви

Не пробуждения или красноречивые проповедники больше всего повлияли на языческое общество, а обычные христиане, занимающиеся повседневной евангелизацией.

Язычники и иудеи тысячами обращались в христианство, услышав проповедь апостолов. Апологеты, используя логические и страстные аргументы, убеждают элиту римлян поверить в христианство. Это образы, которые когда-то возникали в историях евангелизации ранней церкви.

Но типичные новообращенные на заре христианства, вероятно, не слышали о вере от апологета или на общественном собрании. Более вероятно, что их обращение произошло через «повседневный евангелизм» — через продолжающуюся жизнь в поместной церкви, свидетельство отдельных христиан и специализированные «внецерковные» служения.

Церкви, чувствительные к миссии

Организованные общины веры заслуживают главной заслуги в евангелизации Римской империи, как до, так и после Константина. Подражая образцу, созданному Павлом, ранние христиане насаждали церкви, лелеяли их и делали центрами привлечения новообращённых.

Церкви были основаны почти всеми возможными способами. Иногда епископа, пресвитеров или дьяконов посылали проповедовать евангелие и организовывать новую церковь. Например, в середине третьего века считалось, что Корнелий Римский отправил семь епископов в Галлию (современная Франция) для насаждения церквей. В других случаях церкви, которые спонтанно сформировались благодаря мирской евангелизации, просили епископа наставить их.

У большинства церквей была одна и та же цель: евангелизация.

«Просвети тех, кто во тьме», — звучит ранняя литургическая молитва из Египта. «Подними падших, укрепи слабых, исцели больных, наставь всех, добрый Господь, на путь спасения и в Твоё святое стадо».

Некоторые новообращённые узнали о вере благодаря дружбе с членами церкви. Другие видели или слышали об изгнании нечистой силы или исцелениях. Некоторые были свидетелями ареста христианина или даже мученической смерти. Другие жили в христианских семьях в качестве рабов или наёмных слуг. К концу третьего века христиане построили официальные церкви рядом с языческими храмами по всей империи.

Однако язычники, услышав о христианстве, пришли в церковь из любопытства и остались, потому что это обеспечивало безопасность в эпоху тревог. Посетители слышали, как христианские учителя утверждали, что церковь — это народ Божий. Им было сказано об обещаниях бессмертия и избавления от вечного наказания, а также об уверениях в спасении. И они слышали о силе двух церемоний — крещения и Евхаристии, а иногда и были свидетелями этого.

Пример высоких моральных стандартов христиан и их практика раздачи милостыни всем, независимо от социального статуса, также произвели глубокое впечатление на неверующих. Гален (129-199), греческий врач, комментируя этих «людей, называемых христианами», писал: «К ним относятся не только мужчины, но и женщины, которые воздерживаются от сожительства на протяжении всей своей жизни, и они также включают людей, которые в самодисциплине и самоконтроле в вопросах еды и питья, и в своём остром стремлении к справедливости достигли уровня, не уступающего уровню подлинной философии».

Занятия и таинства

Как только вопрошающие проявляли интерес к христианской вере, процесс катехизации (нечто сродни сегодняшним занятиям по конфирмации или новым членам церкви), вероятно, служил главным средством привлечения их в лоно церкви. Как изображено Ипполитом около 217 года, эти занятия, которые привели к крещению, начались с предварительного опроса опытных учителей, вовлекающих своих учеников в диалог, призванный указать путь к обращению.

Церкви тщательно отбирали кандидатов, которые вряд ли могли взять на себя серьёзные обязательства, что было крайне важно в периоды преследований. Прежде чем зачислять их в качестве «слушателей», как писал Ипполит в «Апостольской традиции», учителя должны были расспросить кандидатов об их жизни и причинах принятия веры. Христиан, которые привели «слушателей», попросили «засвидетельствовать, что они компетентны слышать слово».

Ипполит хотел исключить людей определённых профессий — сводников, скульпторов или художников идолов, актёров или пантомимистов, учителей в языческих школах, возничих, гладиаторов и других, связанных с зрелищами, священников в других культах, военачальников или гражданских судей, блудниц или распущенных людей, чародеев, астрологов, прорицателей, предсказателей, и тому подобное — если только они не сменили свои занятия. Он не позволял магам даже наводить справки о вере.

Остальная часть процесса инициации, который занял около трёх лет (или целых шесть в некоторых местах), в первую очередь была направлена на обеспечение подлинного обязательства. В четвертом веке Августин изложил типичную процедуру наставления людей к вере. После тщательного изучения мотивов кандидата катехизатор (учитель) должен был представить послание истории спасения, от Сотворения Мира до Второго пришествия. Катехизатору часто приходилось снисходительно и терпеливо обращаться с медлительными или упрямыми кандидатами, повторяя и подталкивая их.

Оглашенные могли участвовать только в учебном (проповедническом) служении. После инструктажа катехизатор молился за кандидатов, возлагал на них руки и отпускал их. (Ite! Missa, что означает «Вперёд! Вы отпущены /отправлены», — как полагают некоторые учёные, является источником слова «Месса»).

Оглашенным не разрешалось участвовать в Евхаристии, которая следовала за проповеднической службой. Без сомнения, великая тайна, окружающая этот обряд (а также сообщения о его эффективности), заставляла многих напрягаться, чтобы получить крещение и послекрещенческие наставления.

Таинства крещения и Вечери Господней имели огромную привлекательность в древнем мире, где процветали мистические культы (которые были полны таинственных обрядов).

Например, в Евхаристии, как говорили ищущим, можно было вкушать небесную манну «бескровной жертвы» — не дорогих приношений быков, козлов и других растений и животных, к которым привыкли язычники. Ссылаясь на дионисийский ритуал, Климент Александрийский писал: «Приди, о безумец, не опираясь на тирс, не увитый плющом. Выбросьте митру, выбросьте оленью шкуру». Затем, имея в виду Христа и Евхаристию, он сказал: «Опомнитесь! Я покажу тебе Слово и тайны Слова».

Обычные святые и деревенщины

Официальные странствующие евангелисты играли ключевую роль только во втором веке. «Случайный» евангелизм, с другой стороны, был важен на протяжении всего раннего периода.

Отвечая на критику в адрес того, что христиане были просто кучкой деревенщин, Ориген согласился с тем, что распространение христианства объяснялось простыми людьми. Например, насаждение христианства в Грузии произошло благодаря свидетельству пленённой женщины по имени Нино.

Однако самый известный пример индивидуального свидетеля — это Иустин. В конце концов он принял мученическую смерть за свою веру около 165 года, и он приписывал своё обращение двум источникам: во-первых, бесстрашию христиан перед лицом смерти. Во-вторых, у него был разговор со стариком.

Это произошло в годы его духовных поисков, когда он читал философа за философом, чтобы понять смысл жизни. Однажды, прогуливаясь по пляжу в Эфесе, Иустин встретил старика, который вовлёк его в дискуссию о философии. Это был всего лишь один разговор, и Иустин больше никогда не видел этого человека. Но этот единственный разговор зажег в нём, по его словам, любовь к пророкам и к «друзьям Христа». Вскоре после этого разговора Иустин обратился в христианство.

Межцерковные школы

Учёные не уверены, как возникли евангелистские/философские школы. Скорее всего, они начинали с частной инициативы, как и многие другие философские школы древнего мира. Некоторые учителя создали себе репутацию и собрали последователей. Пантенус основал школу в Александрии, ставшую знаменитой благодаря Клименту и Оригену. Иустин основал школу в Риме, где он мог представлять христианство как «истинную философию».

Как такие учителя выполняли свои задачи? Один из самых известных учеников Оригена, Григорий Чудотворец, описал его историю.

Пути Григория и его брата Афинодора случайно пересеклись с Оригеном во время поездки в Кесарию, и Ориген сделал всё возможное, чтобы установить с ними глубокую и искреннюю дружбу.

Как только он убедил их остаться в Кесарии, он обучил их физическим наукам, затем философии и этике и, наконец, Писаниям (которые он считал царицей всех знаний).

Но именно его воплощение того, чему он учил, по мнению Григория, больше всего впечатлило его и его брата. «И так, словно какая-то искра осветила нашу сокровенную душу, — писал позже Григорий, — внутри нас зажглась и вспыхнула пламенем любовь — любовь сразу к Святому Слову, самому прекрасному объекту из всех, который неудержимо привлекает всех к себе своей невыразимой красотой, и к этому человеку, его другу и защитнику».

В результате Григорий стал легендарным евангелизатором, «Чудотворцем» Каппадокии.

И так оно и пошло: бесчисленные новообращенные своей жизнью и свидетельством приносили благую весть другим на очень личном уровне, будь то в церкви или в беседе.

Э. Гленн Хинсон christianitytoday.com, перевод сайт «Излияние.Ru»

Э. Гленн Хинсон — профессор Баптистской теологической семинарии в Ричмонде, штат Вирджиния. Он является автором книги «Евангелизация Римской империи» (Университет Мерсера, 1981).