«Принц Египта» и ценность несовершенных библейских фильмов

Фильм «Принц Египта» вышел на экраны 25 лет назад. Четверть века спустя он остается одной из величайших библейских эпопей, созданных на кинопленке. При внимательном подходе и беседе с детьми этот фильм может стать мощным наглядным примером невероятной силы Бога.

В этой анимационной адаптации истории Моисея и исхода многое правильно. Что-то подается неверно и искажено. То же самое можно сказать о любой голливудской адаптации Библии.

Подобные фильмы заставляют нас задуматься над важным вопросом: насколько допустим творческий подход, когда речь идет об адаптации Библии?

Истина, которая пробуждает воображение

Сильной стороной «Принца Египта» является потрясающая музыка и убедительные визуальные эффекты, помогающие вести повествование. Картинки на доске для воскресной школы могут только в какой-то мере помочь нам представить всю широту Божьей силы, проявляющейся в истории об исходе. Использование этих комбинированных элементов служит не ручкой для переписывания истории, а линзой, с помощью которой можно взглянуть на нее творчески.

Фильм открывается сценой, которая кажется вырванной из начала «Отверженных». Народ Божий, ставший рабами, изнемогает от непосильной работы, его бьют плетьми под звуки оркестра, играющего «Избавь нас», эпическую песню Израиля, взывающего к Богу. В книге «Исход» мы неоднократно читаем, что избранный Богом народ жалуется, когда ему трудно. Однако эта начальная песня демонстрирует мощный баланс веры и неуверенности. Мы все еще доверяем Богу, что Он избавит нас, даже если наша мучительная тоска по помощи реальна, как никогда.

Среди последующих моментов — захватывающая музыкальная сцена горящего куста, и потрясающее величие расступившегося Красного моря. В детстве просмотр «Принца Египта» вдохновлял мое воображение и побуждал принять реальность того, что мой мозг никогда не сможет постичь всю мощь Бога.

В фильме проделана отличная работа по изучению характера Моисея (озвученного Вэлом Килмером). В третьей главе Исхода становится ясно, что Моисей — лишь отголосок истинного Избавителя, который однажды придет. Моисей несовершенен и явно не в восторге от того, к чему его призывает Бог. Когда Бог появляется в горящем кусте, Моисей трижды отрицает мудрость Божьего выбора, что в конечном итоге приводит к тому, что Аарон начинает говорить от его имени. Хотя фильм не включает в себя призыв Аарона, он ясно показывает, что Моисей больше озабочен своей собственной силой, чем силой Бога, проявляющейся через него. Это важное напоминание о нашем собственном искушении сомневаться в способности Бога использовать нас.

Писание должно быть на первом месте

При адаптации существующей истории к фильму, важно оставаться верным исходному материалу. Однако даже если в фильме многое показано правильно, бывает трудно не заметить вопиющих неточностей.

Возьмем, к примеру, другой фильм об исходе. В фильме Сесила Б. ДеМилля «Десять заповедей» (1956) Моисей описан не как нерешительный и неуверенный слуга, который приходит, чтобы обрести мужество в силе Бога. Он показан как мужественный и мудрый герой, которого играет Чарльтон Хестон с сильной челюстью. Хотя кажется, что это малозначительное изменение, но оно может существенно повлиять на восприятие зрителями этой библейской истории. Она уже рассказывает не столько о том, как Бог действует в тех, кто слаб и сломлен, сколько о том, как Бог выбирает тех, кто уже силен и способен вести за собой.

Так в чем же создатели «Принца Египта» промахнулись? Некоторые сюжетные дополнения в лучшем случае сомнительны.

Каждому фильму нужен драматический провокационный момент. В этом фильме таким моментом становится открытие Моисеем того, кто он на самом деле — еврей, приговоренный фараоном к смерти. Хотя мы не знаем наверняка, большинство ученых полагают, что Моисей должен был знать о своем происхождении, ведь в начале жизни его кормила и заботилась о нем мать-еврейка (Исх. 2:6-10).

Еще одна из сомнительных сюжетных линий фильма — близкие отношения между Моисеем и новым фараоном (его озвучил Ральф Файнс), о которых никогда не упоминалось в Писании. Этот непонятный выбор превращает фараона в персонажа, который требует определенного уровня сочувствия со стороны Моисея и зрителей.

Наконец, в главной песне «When You Believe» (версия которой была выпущена Уитни Хьюстон и Мэрайей Кэри) заложена большая проблема. Припев песни гласит: «Бывают чудеса, когда ты веришь… Кто знает, каких чудес можно добиться, / Когда ты веришь». Возможно, это звучит красиво и вдохновляюще, но на самом деле Бог совершит то, что Он сам решит сделать.

Не от нашей веры зависит, какие чудеса Бог совершит, и мы не являемся катализаторами этих чудес (Пс. 49:10-12; Деян. 17:24-25). Когда вы будете смотреть фильм вместе с детьми, особенно если они начнут напевать эту запоминающуюся песню, возможно, стоит обсудить этот важный богословский нюанс.

Творческая лицензия в библейском повествовании

Если вы являетесь поклонником таких книг, как «Властелин колец» или «Гарри Поттер», вы на собственном опыте убедились в том, что невозможно точно переделать истории в фильм в полном объеме. У людей могут уйти дни или месяцы, чтобы прочитать книгу, а фильм обычно смотрят за два — три часа. Это означает, что сценаристы, адаптирующие книгу для создания фильма, должны выборочно передавать наиболее важные элементы характера и сюжетные ходы, сохраняя верность исходному повествованию, даже если им нужно удержать внимание аудитории в течение нескольких часов.

Тот же принцип применим и к адаптации библейских историй. Ожидаем ли мы, что в библейских адаптациях будут использоваться только диалоги, взятые со страниц Библии? Можно ли варьировать детали личности библейского персонажа, если творческие вольности не противоречат Писанию?

Рассмотрим любую недавнюю экранизацию Библии: «Ной» Даррена Аронофски, «Исход: Боги и короли» Ридли Скотта или «Избранные» Далласа Дженкинса. Каждая из этих работ вызвала много разговоров и критики, часто сосредоточенной на заметных добавлениях или своеобразных интерпретациях библейских персонажей или сцен. Такая критика справедлива — особенно когда творческая вольность в отношении библейского текста имеет проблематичные богословские последствия. Но иногда мы можем быть настолько сосредоточены на том, чтобы сохранить точность диалогов и событий, что упускаем из виду ценность этих работ, позволяющих донести страницы Писания до новой аудитории и, в конечном счете, вернуть людей к Библии.

Если вы когда-нибудь смотрели фильм, в начале которого написано «основано на реальных событиях», вы, скорее всего, задавались вопросом: а действительно ли всё именно так происходило? Важно то, что при просмотре библейских историй на экране, они часто побуждают нас спросить: «Об этом действительно написано в Библии?» или пробуждают наш интерес к тому, что же именно Писание говорит об этом персонаже или этой сцене.

Когда в 2014 году на экраны вышел фильм «Ной», он вызвал немало нареканий со стороны христиан за то, что Аронофски так неистово подошел к повествованию о Бытие. Но он также заставил зрителей обратиться к Писанию: по данным YouVersion, через несколько дней после выхода «Ноя» число людей, открывших шестую главу книги Бытие, увеличилось на 300%.

Такова сила Божьей истории. Неважно, кто ее рассказывает, и неважно, насколько ошибочной может быть адаптация, зрители интуитивно понимают, что первоисточник стоит того, чтобы ознакомиться с ним самим.

Таким образом, перенос историй Писания на экран может послужить мощной отправной точкой для разговора, как с верующими, так и с неверующими: Что на самом деле говорит об этом Библия, и как это интерпретирует данный фильм или телепередача? Вызывает ли экранная история чувство удивления или любопытства по отношению к Богу? Заставляет ли она меня задуматься о том, о чем я никогда не задумывался, когда читал эту историю в Библии? Побуждает ли он меня задавать более глубокие вопросы и больше доверять Богу? Возбуждает ли мое сердце желание поклоняться Богу?

Это некоторые из вопросов, которые вы можете задать себе, посмотрев «Принца Египта» или любой другой фильм или сериал, вдохновленный Библией. Как христиане, мы не должны ожидать, что нам понравится всё или мы будем соглашаться со всем, что производит Голливуд, взявший Библию в качестве источника. Но это не значит, что мы не должны радоваться тому, что можем узнать об этих произведениях, и приглашать других — наших детей, неверующих друзей или любимых — посмотреть и обсудить их с нами.

Так что, хотя фильм и не идеален, «Принц Египта» — это не просто саундтрек, заставляющий сердце биться, но и великолепные визуальные эффекты; это указатель, возвращающий к Писанию всех, чье сердце тронуто силой Божьей истории.

Нейтан Робертсон thegospelcoalition.org, перевод Оксана Бёрнс ieshua.org