Библейское уважение к женщине начинается с сотворения мира

Лита Коснер, в 2008 году с отличием окончила Уэслианский университет Оклахомы, получив степень бакалавра гуманитарных наук (библейские дисциплины). В настоящий момент она продолжает обучение в Евангельской богословской семинарии Св. Троицы (Trinity Evangelical Divinity School) для получения степени магистра гуманитарных наук (богословие Нового завета). Христианка с 2002 года; определённую роль в данном выборе сыграл сайт CMI (Creation Ministry International), пробудивший у Литы интерес к апологетике.

Библию зачастую обвиняют в том, что она якобы не наделяет женщин равным статусом с мужчинами. Действительно, поверхностное прочтение отдельных отрывков закона Моисеева и посланий апостола Павла может навести именно на такой вывод. Однако более внимательному читателю Писания открывается особое уважение к женщинам, берущее начало еще в библейской истории Сотворения, – и даже фрагменты с неоднозначным толкованием не противоречат этому, если рассматривать их в историческом контексте.

Сотворение женщины

Начиная с первой главы Писания женщинам отводится более высокое место, чем в других древних текстах; в книге Бытия 1:27 сказано, что женщины, как и мужчины, сотворены по образу Божию. Тем не менее, с самого начала между ними установлено различие. «Хотя мужчины и женщины наделены Богом одинаковым уникальным статусом носителей образа Божия, они, безусловно, различаются по половой роли, а это предполагает, что между ними имеются и другие различия»1.

Далее процитированный комментатор подробнее останавливается на сотворении женщины, обсуждая описание шестого дня Творения во второй главе книги Бытия. До этого момента Бог, оценивая результаты Творения, характеризовал его словом «хорошо». А в этой главе, в первом и единственном Своём отрицательном высказывании по поводу результатов Сотворения, Господь говорит, что «не хорошо быть человеку одному», ему нужен «помощник, соответственный ему» (2:18). По сути, Бог утверждает, что мужчина один, сам по себе, недостаточен для выполнения Божьего замысла – и этим подчёркивается высокая ценность и необходимость женщин с библейской точки зрения2.

Радостное восклицание Адама (2:23) при знакомстве с Евой закрепляет её онтологическое равенство с Адамом; в то же время именно Адам даёт ей имя, а значит, в определённом смысле Ева подчинена ему3. Этот важный факт свидетельствует о том, что субординация в отношениях между мужчиной и женщиной существовала ещё до грехопадения. Следовательно, главенство мужа, хотя и бесспорно искаженное грехопадением, не было следствием греха.

Женщина и грехопадение

К сожалению, первый поступок женщины, о котором рассказывает Писание, связан с одним из самых бесславных библейских событий: Ева ест от запретного плода и убеждает Адама сделать то же. Результатом этого поступка стало грехопадение и смерть для них и для всех их потомков.

Неканоническая иудейская литература (в частности, «Откровение Моисея») имеет тенденцию винить в грехопадении Еву и по этой причине относится к женщинам не столь уважительно, как к мужчинам.

Однако Писание никогда не возлагало на Еву всю ответственность за грехопадение. Приход смерти в этот мир в Библии последовательно связывается с грехом Адама. В соответствующем фрагменте Бог провозглашает смертный приговор Адаму, а не Еве. С Адамом сравнивает Христа и апостол Павел, утверждая, что подвиг Христа принёс жизнь всем, кто во Христе, – так же, как и поступок Адама (а не Евы) принёс смерть всем, кто в Адаме (Рим. 5:12 и далее4, 1 Кор. 15:21-22, 45).

Женщины в Ветхом Завете

Имеющиеся свидетельства демонстрируют, что со времён патриархов духовная жизнь женщин считалась не менее полноценной, чем духовная жизнь мужчин.

Когда Исав и Иаков бились в утробе Ревекки, она вопросила о них Бога (Быт. 25:22-23) напрямую – а это значит, что женщины были вольны обращаться к Нему без мужчины-посредника. Некоторые женщины – например, Мариам (Исх.15:20) и Олдама (4 Цар. 22:14, 2 Пар. 34:22) – были известны как пророчицы и, по всей видимости, пользовались таким же уважением, как и пророки-мужчины. Говоря о женщинах-судьях, стоит вспомнить Варака, который не соглашался вступить в битву без Деворы и этим показывал свою уверенность в том, что с ней пребывает Бог (Суд. 4).

Женщины могли принимать – на абсолютно тех же условиях, что и мужчины – обет назорейства, который был высшей степенью посвящения Богу для иудеев не из колена Левиева, о чём сообщает 6-я глава книги Чисел. В этом тексте «открыто подчёркивается, что женщины имели возможность нести священное служение Иегове. В иудейской культовой практике женщины не могли выполнять священнические функции, однако такое [назорейское. – Прим. перев.] служение было им доступно, и благодаря ему они реализовывали своё стремление к святости и подвижничеству»5.

Недовольство библейским патриархатом по большей части связывают с Законом Моисеевым. Однако в области прав женщин он во многом превосходил другие кодексы древности. Например, в случае прелюбодеяния Закон Моисеев предписывал предать смерти как женщину, так и мужчину (Лев. 20:10) – в отличие от других древних законодательств, которые предусматривали наказание только для женщины.

Если же Закон и подходил по-разному к мужчинам и женщинам, то всегда ставил женщин в более выгодное положение. Например, женщина, поспешно давшая обет, освобождалась от его исполнения, если её отец или муж (в зависимости от семейного статуса) не давали на это своего согласия (Числ. 30). Мужчины же такой возможности не имели.

Законы очищения

Крайнее женоненавистничество иудейских законов об очищении нередко усматривают по двум следующим поводам: в связи с нечистотой во время менструального цикла (Лев. 15:19-24) и с нечистотой после родов (Лев. 12).

Рассмотрим эти примеры по отдельности.

Нечистота, связанная с менструацией, очевидно, считалась не столь существенной, как нечистота во второй ситуации; человек, дотронувшийся до женщины в период менструации, считался нечистым до вечера, но при этом ему не надо было совершать омовение, как требовалось в других случаях. Хартли отмечает, что этот закон не является дискриминационным по отношению к женщинам, потому что мужчины и женщины одинаково становились ритуально нечистыми при любом истечении; последние считались нечистыми в течение более долгого срока только по той причине, что менструальный цикл проходит дольше, чем семяизвержение. Этот закон, скорее, был полезен для женщин, так как мужьям было запрещено вступать с ними в половые отношения в столь затруднительное для женщин время6.

После рождения дочери женщина считалась нечистой вдвое дольше (причём на обоих уровнях, накладывавших более и менее серьёзные ограничения). Общий период нечистоты после рождения сына длился сорок дней, а после рождения дочери – восемьдесят дней. Причина такой разницы нам неизвестна, но это никоим образом не является показателем сопоставительной ценности сыновей и дочерей: более длительный период нечистоты не символизировал меньшую социальную значимость последних. Например, считалось, что Священное Писание «оскверняет руки» – именно тем, что оно свято, и об этом свидетельствует раввинистическая литература:

«Саддукеи говорят: «Как нам не возопить против вас, фарисеи, ибо вы говорите «Священные Писания оставляют руки нечистыми», [а также] «писания эллинов не оставляют рук нечистыми». Рабби Йоханан бен Заккай сказал: «За исключением этого мы ничего против фарисеев не имеем! Вот, они говорят: Кости ослиные чисты, а кости Йоханана, первосвященника, нечисты». Они отвечали ему: «Какова любовь наша к ним, такова и их нечистота – дабы никто не соделал ложки из кости отца или матери» … «Не тем более ли Священные Писания – какова любовь наша к ним, такова и их нечистота; писания эллинские, которые почитаются никчемными, не оставляют рук нечистыми»»7.

Следует отметить, что за мальчиков и девочек была установлена одинаковая жертва. Это однозначным подтверждает, что в глазах Бога сыновья и дочери имели одинаковую ценность8.

Грехом ритуальная нечистота не считалась в любом случае, даже в раввинистической литературе, да и избежать её в жизни обычному иудею было не по силам. Суть ритуальной чистоты сводилась к тому, чтобы регламентировать участие в храмовом богослужении и праздниках (за исключением Пасхи), поэтому маловероятно, чтобы она играла какую-то роль в обыденной жизни человека.

Положительное отношение Ветхого Завета к женщине

Другие ветхозаветные установления также пеклись о благе женщин. В случае изнасилования Закон обязывал мужчину материально обеспечивать пострадавшую женщину до конца её жизни (Быт. 22:28-9). Закон также требовал достойно относиться к женщинам из завоёванных народов. Если у иудея не было сыновей, его дочери имели право наследовать землю (Числ. 27, 36).

В Писании запечатлено множество положительных женских образов. Еврейские повитухи сохраняли жизнь родившимся мальчикам-евреям, и за это Бог благословлял их семьи (Исх. 1:15-21). Библия одобрительно отзывается о Раав, которая укрыла соглядатаев из еврейского народа (Числ. 6, Евр. 11:31, Иак. 2:25) и впоследствии, присоединившись к нему, даже вошла в число предков Иисуса Христа (Матф. 1:5). В этом родословии упоминается ещё одна женщина, образец верности и преданности – Руфь (Матф. 1:5), ставшая прабабушкой царя Давида (Руф. 4:17). Есфирь, повинуясь своему двоюродному брату Мардохею, спасла еврейскую диаспору в Персии. Книга Притчей Соломоновых персонифицирует Мудрость, изображая её в женском образе, – и трудно найти в древней литературе более возвышенный гимн женщине, чем 31-я глава Притчей.

В отличие от некоторых произведений раввинистической литературы, Библия никогда не высмеивала и не злословила женщин. В Писании есть отрицательные женские образы (в частности Далила и Иезавель), но Библия не делает обобщений о порочности женской природы. В Библии немало и отрицательных персонажей-мужчин. Поэтому представление о женоненавистничестве Писания несостоятельно.

Как это ни парадоксально – особенно в свете обвинений иудаизма в патриархальном засилии, – женщине-язычнице было проще принять иудаизм, чем мужчине. От мужчин требовалось обрезание, поэтому зачастую они предпочитали оставаться «богобоязненными», то есть поклоняться Богу истинному, не обращаясь при этом в иудаизм. Женщинам же войти в народ Божий было гораздо легче.

Женщины в Новом Завете

Почтительней, чем иудаизм, к женщинам относится, пожалуй, только христианство.

В Новом Завете описано множество достойных женщин. Мария, мать Иисуса, решилась поверить Богу и стать матерью Мессии, рискуя быть опозоренной, всеми уничиженной и даже побитой камнями за внебрачную беременность (Матф. 1; Лук. 1). Хотя апостолами были избраны только мужчины, в окружении Иисуса было немало женщин (в частности, Мария Магдалина), среди которых встречались и состоятельные, которые, возможно, помогали Ему своими средствами; в Библии сказано, что среди последователей Христа были «многие женщины», которые служили Ему (Матф. 27:55).

Примечательно, что первыми свидетелями Воскресения тоже оказались женщины. И это при том, что ко времени жизни Христа иудейская культура значительно отошла от библейского мировоззрения, и свидетельство женщин, как правило, уже считалось менее достоверным, чем мужское; оно даже не имело силы в суде.

Порой утверждают, что лишь Сам Иисус высоко ценил женщин, но Его последователи якобы исказили Его учение и перевели женщин во «второсортных» членов Церкви. Однако авторы таких заявлений упускают из виду, что положительные женские образы, упомянутые в контексте служения Христа, были описаны и дошли до нас благодаря тем самым людям, которых сегодня обвиняют в женоненавистничестве.

Не вызывает сомнений, что в ранней церкви женщины занимали важное положение. Прискилла (или Приска) активно участвовала в служении наравне со своим мужем Акилой, а если учесть, что её имя нередко упоминается перед именем мужа, возможно, она в чём-то его даже превосходила (Деян. 18, Рим. 16:3, 1 Кор. 16:19, 2 Тим. 4:19). Через Фиву, по видимости, передавались письма римским верующим (Рим. 16:1). Женщины могли молиться и пророчествовать на собраниях ранней церкви; апостол Павел учит женщин делать это по определённым правилам – например, с покрытой головой, – но не запрещает (1 Кор. 11:1-16).

Самого апостола Павла тоже часто называют «женоненавистником», поскольку он проповедовал, что женщина не должна учить, а также главенствовать над мужчинами (1 Тим. 2:12). Но в данном случае Павел только утверждает ранее сотворённый порядок, в котором между мужчиной и женщиной есть различия, вследствие чего они выполняют в служении разные функции. На мужчин возложена роль учить, на женщин – смиренно у них учиться. При этом Павел не говорит, что учитель онтологически превосходит учащихся у него женщин. Павел лишь запрещает женщинам учить мужчин в церкви; тем не менее, они могут свободно наставлять других женщин и своих детей, в том числе сыновей (2 Тим. 1:5, 3:14-15), и это только приветствуется9.

Слово authentein из 1 Тим. 2:12 [в синодалном переводе переданное как властвовать. – Прим. перев.] для Нового Завета является гапаксом (hapax legomenon), то есть встречается в Писании только однажды, а в светской греческой литературе – лишь несколько раз. Есть мнение, что оно несет в себе негативную коннотацию, в отличие от более нейтрального exousiazo, приобретающего в зависимости от контекста положительный или отрицательный оттенок. Впрочем, Д. Мо утверждает, что authentein означает просто «применять власть» или «главенствовать» в самом нейтральном значении, в отличие от отрицательного «помыкать»10. Об этом свидетельствует анализ значений этого слова в период, наиболее близкий ко времени написания посланий Павла11-12, и именно в таком значении оно преимущественно встречается в святоотеческой литературе13. Д. Мо также указывает, что Павел употребляет слово exousiazo всего трижды, а значит, оно, скорее всего, не было характерно для его речи.

Следует также отметить, что Павел строит своё учение не на культурных предпосылках, а на ясном и последовательном понимании летописи Сотворения из книги Бытия. Адам и Ева были для него реальными людьми, и он заново подтверждает следующие факты: Адам был сотворён первым (Быт. 2) и, в отличие от Евы, не был непосредственно обольщён дьяволом, но всё равно согрешил (Быт. 3).

Стихи 1 Кор. 14:34-35 – «Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви», – следует рассматривать в их контексте. Тремя главами ранее Павел не запрещает женских пророчеств в церкви, а это означает, что в определённых случаях женщинам разрешалось говорить в собрании верующих. В 14 же главе 1 Послания к Коринфянам Павел говорит уже о порядке в церкви. Карсон полагает, что здесь Павел запрещает женщинам принимать участие в устной оценке пророчеств, т.е. женщинам разрешалось пророчествовать, но они должны были молчать, когда пророчества взвешивались14.

Унижает ли женщину разделение ролей?

Мало кто станет спорить с тем, что Библия предписывает мужчинам и женщинам разные роли. Полемика, в основном, ведётся вокруг того, какие заповеди определяют различие ролей – культурные или всеобщие.

Высказывается мнение, что женщин унижает сам факт разделения ролей и что Библия отказывает женщинам в ценности, не позволяя им делать то же, что делают мужчины. В ответ можно возразить, что, подчеркивая благость отличий, присущих природе каждого пола, библейское мировоззрение защищает интересы женщин гораздо больше, чем феминизм: он как раз и обесценивает женщин, недооценивая или игнорируя их различия с мужчинами. С точки зрения феминисток, женщины и мужчины взаимозаменяемы (не считая их пресловутого «все мужики сволочи»); с точки зрения христиан, и мужчины, и женщины незаменимы.

Христиане всегда подчёркивали, что подчинение другим не обязательно означает онтологическую неполноценность. Бог-Сын покорил Себя Отцу (Лук. 22:42), и никто из традиционных христиан не скажет, что от этого Иисус является Богом в меньшей степени, чем Отец (Фил. 2:6, Иоан. 10:30). Фактически Он подчинялся также Марии и Иосифу (Лук. 2:51), несмотря на то, что был несравнимо совершеннее их. Аналогичным образом заповедь подчиняться своим мужьям (Ефес. 5:22 и сл.) не лишает женщину человеческих прав – тем более что после этих слов Павел повелевает мужьям любить жен так же жертвенно, как Христос возлюбил Церковь.

«Мужественность» Бога

Некоторые люди, придерживающиеся феминистических убеждений, считают, что женщин унижает сама по себе идея «Бога-мужчины». Они утверждают, что женщина не может в полной мере считаться сотворённой по образу Божьему, если Бог хотя бы в каком-то смысле мужчина, а не женщина. Некоторые предлагают вообще избавиться от мужской образности и мужских имён Бога, заменив их нейтральными или дополнив женскими. Появился даже ряд эксцентричных переводов Библии; например, в оксфордском «Новом гендерно нейтральном переводе» (New Inclusive Translation) вместо титула «Сын человеческий», которым именовал Себя Иисус, употреблено слово «Личность», а вместо «Отец» – «Отец-Мать»15.

Христиане убеждены, что получить информацию о Боге можно только из того, что Он Сам открывает нам о Себе в Библии. Бог, безусловно, есть Дух (Иоанн. 4:24), и, следовательно, с биологической точки зрения Он не женского и не мужского пола – у Него вообще нет половой природы. Однако Рита Гросс возражает: «Если, употребляя по отношению к Богу местоимения и образы мужского рода, мы тем самым не подразумеваем, что Он мужского пола, почему бы с тем же успехом не использовать местоимения и образы женского рода?»16 Ответ довольно прост: Бог описан в мужском роде, потому что именно мужской род лучше всего передаёт отношения Бога с Его творением: так Господь открыл Себя человечеству. Он пришёл во плоти мужчиной, а не женщиной.

Определение Бога через понятия женского рода неизбежно ведёт к фундаментальному изменению в представлении о Нём:

«Он перестаёт быть Господом мира и становится матерью, дающей ему жизнь. Он перестаёт быть Царём Своего царства, и мир фактически становится частью его (или её?) тела. Очевидно, что христиане евангельского направления, которые хотят всего лишь добавить «мать» к списку библейских имен Бога, не смогут после этого воспрепятствовать переоценке Божьих отношений с миром. Стоит им лишь поступиться авторитетом Писания в вопросе имени («мать»), как они лишатся и авторитета, к которому можно было бы апеллировать, возражая против неизбежного пересмотра отношений Бога и мира – пересмотра, обусловленного словами женского рода»17.

Библия однозначно говорит об «инакости» Бога. Летопись Сотворения в книге Бытия ясно показывает, что Бог существовал до появления творения и существует отдельно от него. Те, кто определяет Бога через понятия женского рода, не смогут предотвратить фундаментальное изменение в восприятии Господа, при котором творение становится частью Бога (пантеизм) – и тогда человечество в этом мировоззрении тоже неким образом обретает божественность.

Встречается ли в Библии женская образность применительно к Богу?

Согласно утверждениям некоторых богословов и писателей феминистского толка, наряду с мужской образностью в Писании встречается и женская, материнская образность. В определённых примерах это обусловлено исключительно грамматической категорией рода, свойственной именам существительным в древнееврейском и древнегреческом языках – так же, как в испанском или французском. В древнееврейском слова «дух» (руах) и «мудрость» (хохма) имеют женский род. Но женской природы в этих понятиях ничуть не больше, чем в словах «истина» и «грех» (aletheia и hamarti), имеющих в древнегреческом языке артикль женского рода. Более того, в словосочетании «Дух Божий» слово «руах» употреблялось исключительно вместе со словом мужского рода «Элохим» и в результате этого согласовывалось в предложении с формами мужского рода. Например, в 3 Цар. 22:24 «…неужели от меня отошел Дух Господень…?» – «руах» стоит с глаголом в форме мужского рода «абар» («отошел»)19.

Другая группа примеров, при помощи которой делаются попытки доказать, что Библия описывает Бога словами женского рода, – это сравнения и метафоры. Однако эти тропы, сравнивая качества одного предмета с качествами другого, никогда не отождествляют их друг с другом. Когда в Псалме 17:3 Бог назван «скалой», бессмысленно допытываться, гранитная это скала или известняковая, потому что метафора не должна восприниматься буквально. Этот же принцип применим и к стихам, где Господь сравнивается с птицей, оберегающей своих птенцов. Нелепо на основании этих образов делать вывод о том, что Бог женского рода. С таким же успехом можно было бы заключить, что у Бога есть перья и крылья! И дело даже не в нарушении правил герменевтики (а собственно с этим мы и имеем дело). Комментаторы демонстрируют этим элементарное, будь то умышленное или случайное, непонимание прочитанного.

Мужская образность применительно к Богу

Мужские образы в описании Бога фундаментально отличаются от встречающихся в Писании сравнений Его с женщинами. В определенных аспектах Господь может быть как мать, но Он является Отцом; Иисус в молитве называет Его Отцом и учит Своих учеников так же обращаться к Нему (Матф. 6:9).

Иисус Христос, второе Лицо триединого Бога, пришёл в мир, родившись мужчиной, а не женщиной.

Говоря о Святом Духе, Христос использует местоимение «Он» (Иоанн. 14:16-17).

Это уже не сравнения и метафоры, а учение об истинной сущности Бога, о Его отношениях с творением и об отношениях между тремя Лицами божественной Троицы.

Обусловлены ли мужские образы и воплощение в мужское тело патриархальной культурой?

Некоторые исследователи, признавая, что Библия описывает Бога в мужском роде, объясняют это тем, что патриархальная культура попросту не смогла бы принять Бога-женщину. Кое-кто даже утверждает, что Иисус не родился женщиной по той лишь причине, что тогдашняя культура была не готова к приходу Мессии-женщины. Однако пресловутый патриархат – часть Моисеева закона, который дал Израилю непосредственно Бог. Ему ничто не помешало бы явить Себя через понятия женского рода, если бы это правильно передавало Его сущность, и Он мог бы, в этом случае, подготовить общество к приходу Мессии-женщины.

Высказывается также мнение, будто Иисус родился мужчиной только потому, что в I веке за пределами Палестины никто не принял бы женщину-учителя. Но была ли культура того времени настолько патриархальной, как принято считать, нам до конца неизвестно: ведь во многих древних культурах был распространён культ богинь (см., например, Деян. 19:27-28), и апостолу Павлу даже пришлось вразумлять коринфских верующих относительно того, как женщинам пристало вести себя во время богослужений (1 Кор. 14:33-38).

Абсурдность этих аргументов видна невооруженным глазом: и пророки, и Сам Христос то и дело бросали вызов культуре своего времени, когда она не соответствовала Божьим стандартам. Да и по людским меркам враги Иисуса вряд ли стали бы затевать над ним расправу, не будь Он столь бескомпромиссным обличителем общественных устоев.

Некоторые критики заходят ещё дальше: они заявляют, что генетически либо психологически Иисус был женщиной – не имея земного отца, Он мог унаследовать генофонд только от Марии. А поскольку у Марии не было Y-хромосомы, Иисус, как полагают сторонники этой идеи, несомненно, был женщиной на генетическом уровне, хотя внешне оставался мужчиной. Но разве не очевидно, что Богу, сотворившему Вселенную, не стоило никакого труда создать и Y-хромосому?

Унижают ли женщин местоимения мужского рода, относящиеся к Богу?

Истинно библейское представление о Боге никоим образом не ущемляет женщин, поскольку и мужчина, и женщина сотворены по образу Божьему (Быт. 1:26-28). Некоторые библейские образы женщинам, возможно, даже ближе и понятнее, чем мужчинам: например, сравнение Церкви с невестой Христовой (Ефес. 5:22-33, Откр. 21:9, 17).

Суть вопроса такова: кто определяет, как нам говорить о Боге, – мы или Бог? Если, обращаясь к человеку или говоря о нём, мы пользуемся теми именами и даже местоимениями, которые он сам хотел бы слышать, то кажется естественным проявлять такую же вежливость по отношению к Господу. И если Бог открывается нам как Отец, Царь, Господь и так далее, с нашей стороны было бы оскорблением упорно называть Его Матерью, Богиней и т.п. Как заметил Майкл Ботт, «уважение к предложенной форме обращения является, как минимум, проявлением хорошего воспитания. Мы называем Бога нашим «Отцом», потому что поступать иначе было бы неуважением с нашей стороны»20. Более того, в Библии присвоение имени кому-либо или чему-либо символизирует утверждение власти над ним.

Что может предложить женщине светская наука?

И раннее христианство, и – ранее – древний иудаизм значительно опередили своих современников в вопросе отношения к женщинам.

Светские же учения, напротив, унижают женщин. Многие эволюционисты, включая Дарвина, полагали, что женщины уступают мужчинам в развитии21, и если слабых мужчин уничтожают войны и другие факторы, то женщины этим силам не подвержены, и более того, даже оказываются под защитой сильного пола. В результате естественному отбору, в ходе которого выживают сильнейшие, подвергается только мужское население, а женщины продолжают плодиться, будучи необязательно сильными или «приспособленными», зато привлекательными в глазах мужчин.

Один эволюционист даже доказывал, что женщины ближе к животным, чем мужчины.

По сути, в своём логическом завершении эволюционная теория должна полностью отрицать равенство полов, поскольку мужчины и женщины испытывают в биосфере разное давление отбора. Результаты этого мы видим в широкой распространённости абортов по половому признаку, когда зачатый ребёнок – девочка22.

Заключение

Библейское мировоззрение не только не унижает женщин, но, напротив, отводит им гораздо лучшую роль, нежели мировоззрение светское, поскольку признаёт и ценит имманентные различия между мужчинами и женщинами и в то же время утверждает их онтологическое равенство как существ, сотворённых по образу Божьему. Такое отношение к женщинам прослеживается на протяжении всего Писания.

Убеждённость библейских христиан в том, что Бога следует называть мужскими именами, которыми Он Сам называет Себя, ни в коей мере не наносит урон библейскому отношению к женщинам, потому что они, как и мужчины, сотворены по образу Божию. По этой причине христианам заповедано почитать и уважать как мужчин, так и женщин. Замена библейских именований Бога небиблейскими терминами и именами женского рода не только не возвышает женщин, но и является попыткой заново определить Бога.

Та же герменевтика, на основании которой некоторые экзегеты заменяют «Отца, Сына и Святого Духа» на «Мать, Дочь и Живородящую Утробу», позволяет по-новому, в соответствии с духом времени, трактовать любую часть Писания – в том числе и многочисленные стихи, явно поддерживающие и возвышающие женщин. А если мы вольны дать новое определение хотя бы одному слову Писания, то вскоре ни одно слово в Библии не останется неизменным.

Литература

1. Matthews, K., Genesis 1–11:26, The New American Commentary, Broadman and Holman, Nashville, TN, p. 173, 1996.
2. Wenham, G., Genesis 1–15, Word Biblical Commentary, Word Books, Waco, TX, p. 68, 1987.
3. Wenham, p. 71. //  Вывод, который автор статьи делает далее, предоставляет повод для полемики: Быт.3:20 сообщает, что Адам дал имя своей жене уже после грехопадения. – Прим. ред.
4. Cosner, L., Romans 5:12–21: Paul’s view of a literal Adam, J. Creation 22(2):105-107, 2008.
5. Cole, D., Numbers, The New American Commentary, Broadman and Holman, Nashville, TN, p. 121, 2000.
6. Hartley, J., Leviticus, Word Biblical Commentary, Word Books, Dallas, TX, 1992.
7. m. Yad. 4:6, цит. по: Milgrom, J., Leviticus 1-16, The Anchor Bible, Doubleday. NY, 1991.
8. Hartley, ссылка 6, p. 169.
9. Knight, G.W. Ill, The Pastoral Epistles: A Commentary on the Greek Text, Eerdmans, Grand Rapids, MI, pp. 140-141, 1992.
10. Moo, D., What does it mean to teach or have authority over men? Chapter 9; в кн.: Piper, J. and Grudem, W. (Eds.), Recovering Biblical Manhood and Womanhood, Crossway, Wheaton, 1L, pp. 186–187, 1991.
11. Knight, G.W. Ill, Authenteo in reference to women in 1 Timothy2:12, New Testament Studies 30:143-157, 1984.
12. Wilshire, L.E., The TLG computer and further reference to Authenteo in 2 Timothy 2:12, New Testament Studies 34:120-134, 1988. Если Найт (Knight) говорит только о глаголе, то Уилшир (Wilshire) рассматривает все части речи с корнем authen-. Оба исследователя приходят к выводу, что authenteo означает «осуществлять власть / влияние / право».
13. Lampe, G.W., Patristic Greek Lexicon, Oxford University Press, UK, p. 262, 1968.
14. Carson, D.A., «Silent in the churches»: on the role of women in 1 Corinthians 14:33b-36, Chapter 10; в кн.: Piper and Grudem, ссылка 10. pp. 142-144.
15. Neff, D., Lost in translation: can the New Inclusive Bible’s Human One, child of father-mother God, save us? Christianity Today 39(2): 19, February 1995.
16. Gross, R., Female god language in a Jewish context; in: Christ, C. and Plaskow, J. (Eds.), Womanspirit Rising: A Feminist Reader in Religion, HarperCollins, NY, p. 173, 1979; cited in Bott, M., Is God She? Apologia 5(2):5-20,1996; p. 9.
17. Stinson, R., Our mother who art in heaven: a brief overview and critique of evangelical feminists and the use of feminine God-language, Journal of Biblical Manhood and Womanhood 8:30, 2003.
18. Jeffery, D., Inclusive language and worship: the central role of language in defining the people of God, The Reformed Journal 13-22, August 1987.
19. Taylor, C.V., Linguistics, Genesis and evolution, Part 5: The Creator, Creation 7(4):21-22, 1985.
20. Bott, M., Is God she? Apologia 5(2):5-20, 1996; p. 11-12.
21. Bergman, J., The history of the teaching of human female inferiority in Darwinism,/. Creation 14(1): 117-126, 2000.
22. Cosner, L., Abortion: an indispensable right or violence against women? 7 February 2007.

Лита Коснер scienceandapologetics.com